забыла, какой послезавтра день?
— Первое апреля — никому не верю, — быстро ответила Шалис, понимая, куда он клонит. — То, что мы придумали в прошлом году, прошло на «ура».
— Ну, так вот. Утренний формат очень гибок. Так что я хочу, чтобы вы с Келом записали что-нибудь вместе. Его голоса никто не знает, а ты хорошо имитируешь акцент. Я тут кое-какой сценарий написал, но вы должны будете его дополнить и развить. Минут на пять максимум. Завтра к полудню постарайтесь что- нибудь сварганить.
«Ну, мы с Келом сделаем из этого конфетку», — думала Шалис, читая сценарий.
Суть состояла в том, что они должны были обмануть слушателей, делая вид, что пустили в эфир блок музыкальных новостей, передаваемый одной из дочерних радиостанций, находящихся по ту сторону океана.
Келу очень понравилась идея Майлза, и они с энтузиазмом принялись за сценарий. Работа шла легко и приятно. Они много смеялись, и идеи сыпались, как из рога изобилия. Наконец все было готово, но им нужно было еще записать сценарий на пленку, когда пришел ведущий ночного эфира и попросил их освободить студию, так как он ждал гостей для интервью. Следующим утром оба были заняты, а учитывая, что Майлз хотел, чтобы работа была готова уже к полудню, нужно было доделывать ее сейчас. Все офисы закрывались на ночь, и остаться на студии не представлялось возможным.
— Так что же будем делать? — встревожилась Шалис. — Мы могли бы записать все у меня дома, но, судя по демоверсии, которую ты нам прислал, твое оборудование намного лучше. Может, позволишь им воспользоваться?
— Еще бы! Конечно! — радостно воскликнул Кел. Он выглядел польщенным. — Сейчас прямо и поедем ко мне. Или тебя опять ждет новый бойфренд? Ничего, одну ночь потерпит. Переведет дыхание. Поедешь на своей машине или оставишь ее здесь?
— На своей. А у тебя-то самого никаких дел не запланировано? Свидание, например?
— Только с тобой… Хорошо-хорошо, Шалис, я знаю, мы на работе… — добавил он, видя ее укоризненный взгляд.
— Вот и чудненько! И не забывай об этом! Ладно, поехали! — Она помедлила. — Но когда мы были у тебя в гостях, я что-то не заметила никакого оборудования. Оно твое или Ричарда?
Она сомневалась, понравится ли Ричарду ее появление в его доме, особенно в его отсутствие.
— Мое. Я не показывал вам мою студию. Чтобы не вызывать раздражения.
Кел хитро посмотрел на нее, но вдаваться в детали не стал.
Через полчаса они уже въезжали в ворота поместья Довейла.
— Ничего себе! — присвистнула Шалис от восхищения, увидев студию. — Ты прав, у многих такая студия может вызвать раздражение. Бедненький богатенький мальчик! Да еще и со звукоизоляцией! — воскликнула она, осматривая стены. — Прекрасно! Так мы не помешаем твоей маме? Как она, кстати?
— В порядке. Даже подыскивает дом в городе, чтобы нам переехать. Джулия Кеверн познакомила ее со своим двоюродным братом. Зануда, но ей нравится. Так что все налаживается. Она, кстати, часто о тебе спрашивает. Забавно, да? — Кел рассмеялся. — И, между прочим, она согласна со мной, что ты мне очень подходишь. Странно, обычно меня больше поддерживает Ричард. А на тебя прямо-таки взъелся. Мама как- то при нем начала про тебя говорить, так он вышел из себя.
Шалис отвернулась, делая вид, что рассматривает интерьер студии. Ей не хотелось, чтобы Кел увидел, как она покраснела при его последних словах.
Ей стало стыдно за комедию, которую они с Ричардом разыгрывали, но она чувствовала себя не вправе говорить об их отношениях. Если бы он считал нужным, он бы все рассказал племяннику сам. Но почему он этого не сделал? Неужели стыдится ее?
На запись интервью времени ушло немного. Скоро работа была полностью закончена.
— Я заберу пленку с собой и завтра покажу ее Майлзу, — сказала Шалис, собираясь.
— Выпьешь кофе на дорожку?
— Нет, спасибо, — Шалис посмотрела на часы. — Нужно все-таки и поспать. Завтра у меня несколько встреч, так что мне надо быть в форме.
Кел проводил ее до машины и, когда она уже садилась в нее, заметил:
— Ты сегодня похожа на невесту.
В этот вечер на ней действительно было все белое. Кел, умильно посмотрев на нее, добавил:
— Можно поцеловать эту очаровательную невесту?
Шалис засмеялась его детской непосредственности, но жестом остановила, когда он потянулся к ней.
— Когда я пойду под венец, тогда и поцелуешь. Чао, Кел! — бросила она и нажала на педаль газа.
Завернув за поворот, Шалис медленно поехала вдоль парка. Она уже подъезжала к главным воротам, когда от одного из деревьев, растущих вдоль дорожки, отделилась какая-то фигура и направилась наперерез машине. Шалис ехала очень медленно и все-таки поспешно нажала на тормоз. Незнакомец оказался Ричардом.
— Ричард! Я не знала, что ты дома! — радостно воскликнула она, открывая стекло машины. — Садись, и я поверну обратно.
— Феноменально! Глазам не верю! Неужели это ты в такую рань? Сейчас еще только начало четвертого! — в его голосе звучала плохо сдерживаемая ярость. — Еще бы минут десять, и я бы уже точно не сомневался, что это ты. Кто еще может так спокойно делать всякие мерзости! Но ты все-таки решила ускользнуть из спальни Кела, прежде чем солнечные лучи прогонят тебя прочь. Какое коварство! Вылезай из машины, Шалис!
Она и сама уже почти вылезла из нее. Ее всю колотило от гнева, бешенства, унижения.
— Мерзости?! Да ты сам, Ричард…
— О, какой же я дурак! — перебил он ее. — Я чуть не умер от смеха над самим собой, когда, вернувшись, увидел твою машину около домика Кела.
Ричард выглядел ужасно. Пиджак он держал в руке, галстук болтался на шее, как удавка. Эта несвойственная Ричарду небрежность придавала ему какой-то зловещий вид.
— Знаешь, ты действительно повергла меня в шок. Вопреки всему, я никогда не верил в то, что ты можешь крутить с Келом роман за моей спиной. Хотя догадаться нетрудно. Ведь тебе одного мужчины мало. Теперь, когда нет твоего бывшего любовника, ты взяла в оборот Кела! Учитывая, что я решил приостановить развитие наших отношений, ты надумала, не теряя времени даром, подготовить себе отходные пути? Только вот объясни мне, что ты ценишь в Келе? Тело или родство с алмазами?
У Шалис от обиды выступили слезы, но она старалась изо всех сил не плакать.
— Мне стыдно! — продолжал Ричард.
— За себя! Что ты хочешь такую, как я! — закричала она. — Красавица и Чудовище? Чудовище, по- твоему, это я! Ты стыдишься меня! Я твоя тайная слабость! Поэтому ты ни сестре, ни Келу не сказал о наших отношениях! Поэтому у тебя есть ключ от моей квартиры и ты являешься туда, когда хочешь, а мне даже близко к твоему дому нельзя подойти. Ты, наверное, боишься, что я что-нибудь украду, да? Тебе стыдно? А по-моему, это мне должно быть стыдно за то, что я позволила так со мной обращаться! Я всю свою гордость из-за тебя забыла!
И это было правдой. Гордость — первое, что любовь у тебя отбирает.
— Ну, давай, давай! Изобрази из себя бедную овечку! — Ричард разошелся не на шутку. — Только вот беда в том, леди, что я насквозь вас вижу! Да, я проявил слабость, я не мог прекратить это безумие, но ты взяла это на себя. Все кончено!
— Конечно! — быстро ответила Шалис, еле сдерживаясь, чтобы не залепить ему пощечину. — Ты просто подтвердил то, что я понимала с самого начала. Мы слишком разные. И нашим мирам никогда не пересечься! Твое поведение — живой тому пример! Ты никому не веришь. И мне тоже. Сразу предполагаешь самое худшее, потому что автоматически считаешь, что я другая, что я должна вести себя не так, как повел бы себя ты, а ровно наоборот. Смешно было затевать все это! Первое апреля еще только послезавтра, а мне уже смешно, — разразилась Шалис нервным смехом, смешанным со слезами.
— Смешно? Да, и впрямь смешно! И самое смешное во всем этом, что я снова чувствую себя
