А как же Уолтер? Предположим, он не умер (и не прячется в своем старом доме), но где-то же он должен обитать! Смогу ли я достать перечень домов престарелых в нашем округе и проверить, нет ли его там? Если Уолтеру в больнице была оказана квалифицированная помощь, но он все еще не в состоянии вернуться домой, в таком случае логично предположить, что его поместили в приют или дом престарелых. Я могу узнать, так ли это, воспользовавшись телефоном.
Пролистать подшивки газет, сделать несколько телефонных звонков – это мне по силам, разве нет?
День клонился к закату. На востоке стали собираться облака. Они впитывали последние лучики солнца, создавая поистине захватывающую палитру цветов, – правда, это явление не редкость в нашей части света. Люди часто ругают угрюмое британское небо, но без наших туч не было бы наших закатов. За все надо платить.
За моей спиной хрустнула ветка. Несколько секунд я слышала только шум ветра, играющего молодой листвой, потом уловила едва различимое шуршание высокой травы.
Солнце опустилось еще ниже – пройдет несколько минут, и оно будет опускаться уже над другими берегами. Свет его был все еще горяч, а блестящая золотистая дорожка, идущая по волнам ко мне, казалась приглашением в другой, волшебный мир. На мгновение мне почудилось, что этот мир меня затягивает.
– Простите за опоздание, – извинилась я, глядя в ту точку на горизонте, где начиналась – а может, заканчивалась – золотая дорожка.
Мужчина за моей спиной засмеялся.
– А вот и я, скользящий в сгущающихся сумерках, словно тень.
– Услышала ваши шаги две минуты назад, – сказала я, не оборачиваясь. – Повсюду много сухих веток. Следует избегать их, если хотите двигаться бесшумно.
Он не ответил. «Молодчина, Клара! – мысленно похвалила я себя. – Этот мужчина известен своей способностью выслеживать редких животных, а ты пытаешься научить его бесшумно передвигаться по лесу. Ты что, забыла, что пришла сюда за помощью?»
– В красивом месте выживете, – сказала я примирительно.
– Я влюбился в Андерклифф еще мальчишкой, – откликнулся он. – Я проводил здесь почти все свободное время. Здесь я поймал свою первую змею.
– Гадюку? – поинтересовалась я.
Рано же он начал возиться с ядовитыми змеями!
– Медяницу, – признался он. – Целых две педели я думал, что моя домашняя любимица – настоящая змея.
Он обошел скамью, а я, так и не поднимая глаз, подвинулась влево, чтобы он мог сесть справа от меня. С моей привлекательной стороны.
– Спасибо за… – начала я.
– Хорошо… – одновременно со мной заговорил он.
Я подняла глаза, увидела блеск ярких карих глаз и тут же опустила взгляд.
– Может, войдем в дом, выпьем чего-нибудь? – предложил он через секунду.
Господи, нет! Я почувствовала, как от одной мысли остаться наедине с мужчиной у меня задрожали руки. Наедине в его доме.
– Мне и правда нужно возвращаться, – выдавила я, чувствуя, как холодно, даже грубо звучит мой голос, по не в состоянии ничего с этим поделать. – Я бы послала вам это с курьером, если бы не обещала, что глаз с нее не спущу.
Теперь я говорила много и сбивчиво, а Шоп Норт не приходил мне на помощь. Краем глаза я могла видеть лишь его сапоги, джинсы и краешек рубахи. Значительно чище, но В остальном – точная копия того, во что он был одет в день нашего знакомства. Я чувствовала на себе его взгляд. И знала, что выгляжу полной дурой. Я рискнула повернуться к нему вполоборота и встретиться с ним взглядом.
– Привет, – сказал он.
Я почувствовала, как краснею. Мне стоило большого труда вновь не отвести взгляд. Похоже, я вела себя, как подросток, которого познакомили с любимой рок-звездой. Я вытащила из-под подмышки пакет и передала его Норту. Он на секунду замешкался, потом взял его. Раскрыл и заглянул внутрь.
– Где ты это нашла? – спросил он, вытаскивая кожу и поднимая ее, чтобы рассмотреть на свет.
– В одном старом доме в нашем поселке, – ответила я. – Ее длина 125 сантиметров. Я измеряла три раза, чтобы не ошибиться. Интересно, могут ли…
– Нет.
– Что – нет? Это не кожа тайпана?
– Это не кожа нашего тайпана. Наша подружка – кстати, я называю ее Кларой, ты не против? – длиной всего 117 сантиметров. Помнишь, Роджер измерял ее при тебе? Значит, либо она уменьшилась в размерах – но такого я никогда раньше не встречал, – либо это не ее кожа.
Солнце скрылось за горизонтом, на поверхности океана осталось лишь золотое пятно. Оно на глазах становилось все меньше и меньше, таяло, как и моя слабая надежда на то, что на свободе не «разгуливает» еще один невероятно опасный убийца. Я была совершенно уверена, что Шон не сводит с меня глаз.
– Я была бы очень рада, если бы вы заверили меня, что это кожа другой змеи, – наконец произнесла я. – Какой-нибудь безобидной. А еще лучше, что ей уже несколько лет.
– Кожа сброшена совсем недавно. А если ты обнаружила ее в старом доме, то, скорее всего, на днях. Если бы она там пролежала какое-то время, ее бы уже съели.
Он был прав. Я почувствовала, как устала, похоже, этот разговор истощал мои силы.
– Я не могу так, на глазок, и при таком освещении определить, принадлежит ли эта кожа тайпану. Необходимо тщательно рассмотреть ее. А это займет какое-то время. Сейчас я могу сказать только, что кожа может принадлежать тайпану. Если ты не можешь ее оставить, возвращайся, когда у тебя будет больше времени.
– Нет-нет. Разумеется, я оставлю ее. Буду вам премного благодарна, если вы рассмотрите ее повнимательнее.
Мы еще немного посидели, наблюдая, как последний золотой луч дрогнул и скрылся за горизонтом. Меня всегда трогал и закаты, но в этот момент меня охватила невыразимая печаль.
– Как тайпан мог выжить в таком климате? Сколько он может еще протянуть, представляя собой опасность для окружающих? – спросила я.
Шон и сам над этим размышлял.
– Думаю, недолго, – в конце концов ответил он. – Я бы предположил, что убежавший тропический тайпан через двадцать четыре часа впадет в спячку и уже не проснется. И перед тем, как заснуть, у него не будет ни сил, ни желания поохотиться. Слишком холодно.
– Значит, даже если в окрестностях поселка и появился еще один тайпан, нам не стоит беспокоиться?
– Хотел бы я иметь основания так говорить.
– Но…
– Эта весна была намного теплее обычного. Змея может прожить несколько дней. Но даже спящая, замерзшая змея будет защищаться. Она все равно опасна.
Мы помолчали, а я старалась не представлять маленькие пухленькие ножки, бегущие по травке, крошечную пяточку, которая может наступить на спящую, но смертельно опасную змею.
Мне на плечо легла теплая рука, сустав мизинца коснулся моей шеи, а другой рукой Шон указывал на мыс, видневшийся километрах в двух на восток.
– Вон там видишь горную гряду? Ту, которая чем-то напоминает гриб?
Я кивнула, чувствуя близость его тела, его знакомый природный запах.
– Это известный вулкан Лайм.
Я повернула голову, чтобы разглядеть как следует.
Шон улыбнулся.
– Что? Ты никогда не слышала про Лайм?
– Конечно, слышала. Просто для меня он существует в тех же местах, где и корнуоллские феи, и ирландские лепреконы.
