секунд. Нельзя было снижать скорость. Нужно было пересечь лужайку и повернуть на главную дорогу, ведущую к поселку, пробежать еще метров пятьсот и свернуть налево, на Бурн-лейн. А там до моего дома рукой подать.
И уж совсем я не планировала повстречать еще двух членов банды Натана, парня и девушку, сидевших на скамейке там, где главная дорога подходит к лужайке. Еще один парень медленно шел по переулку, ведущему к церкви и особняку. Аллан с Натаном стремительно приближались.
Остальные, казалось, не заметили меня. Ветер заглушал все звуки, и парочка была занята только друг другом. Второй парень пытался прикурить. Я рысцой пробежала через лужайку и оказалась у моста. Спустившись по ступенькам к воде, я нырнула под каменный свод – и тут же поняла, что совершила ошибку.
Я запаниковала. Если бы у меня было время подумать, я бы оставалась на открытом пространстве, кричала бы как резаная, как только кто-нибудь из них приблизился бы ко мне. Меня обязательно бы кто- нибудь услышал – дома ведь были недалеко отсюда. В любом случае, вряд ли они решились бы что-нибудь сделать со мной прямо посреди родного поселка. Не стоило их бояться, нужно было взять их на понт.
Вместо этого я сама сделала себя их жертвой. Теперь они меня догонят. Деваться мне некуда, а они вскоре догадаются, где я. Придут сюда, устроят мне ловушку под мостом. Я не могла этого допустить.
Давай, думай, думай! Единственный выход – затаиться на минуту-две, восстановить дыхание, дождаться подходящего момента, чтобы сделать рывок. Но когда я пряталась в тени под мостом, кое-что обнаружила. На противоположном берегу в своде моста виднелся вход в узкий туннель. Вход был круглый, обложенный кирпичом, метр с небольшим в диаметре, по нему бежал один из многочисленных ручейков. Разумеется, внутри было темно, стены покрыты тиной, по туннелю быстро текла вода, но впереди он пересекался с водопропускной трубой, по которой бежал ручей, идущий вдоль главной дороги. Длина туннеля – метров пятнадцать, может двадцать. Если я пойду по нему, смогу выбраться на поверхность слишком близко от того места, где сидит Кимберли с приятелем. Они, конечно, не ожидают, что я выскочу из-под земли, как чертик из табакерки. Туннель, каким бы непривлекательным он ни казался, давал мне преимущество. И у меня был с собой фонарик.
Я не раз переходила вброд реки и ручьи и привыкла к холодной воде, к водорослям, которые путались вокруг ног. Но обычно я одета более подходящим образом. Уже через три шага мои брюки промокли выше колен и прилипли к ногам. Я переходила реку, осторожно ступая по камням и прощупывая глубину.
У входа в туннель я зажгла фонарь, удостоверившись, что с моста невозможно увидеть его свет. Мне пришлось согнуться пополам, чтобы залезть в туннель; если бы я поскользнулась, беды было бы не миновать. Не очень хорошая идея.
Шаги над головой. Кто-то остановился на мосту.
– Куда, черт возьми, она делась? А вы, братва, куда смотрели?
– Сучка мимо нас не пробегала. Не фиг!
Хорошая это была идея или нет, но мне больше ничего не пришло в голову. Я пошла вперед, согнувшись, содрогаясь от холодной воды. С потолка свисали водоросли, касавшиеся моего лица, а я медленно, но упорно пробиралась по туннелю. По обеим сторонам шли узкие выступы, за которые я держалась руками. Они были мокрыми, скользкими, довольно омерзительными на ощупь, но благодаря им я сохраняла равновесие. Я наступила на что-то, под ногами захлюпало, я чуть не вскрикнула.
Под мостом раздалось эхо шагов. Я выключила фонарик и вжалась в мокрый кирпич. Посмотрела назад и увидела черные тени, двигающиеся у входа в туннель. Если бы они меня заметили, один из них за секунду оказался бы у противоположного выхода из туннеля. По земле они смогут преодолеть это расстояние гораздо быстрее, чем я под землей. Где была моя голова?
Я услышала, как кто-то скребется слева от меня, и обернулась. Крохотные глазки уставились на меня, а крохотные лапки бросились прочь. С крысой я справлюсь. Не уверена, что так же легко смогу справиться с темной фигурой, которая маячит у входа в туннель. Фигура согнулась, вглядываясь в темноту. Я не шевелилась, кажется, даже перестала дышать. Человек вертел головой из стороны в сторону, но не видел меня. Вспыхнул луч фонарика и ударил мне прямо в глаза.
Человек с фонарем негромко засмеялся. Натан. Бессмысленно таиться.
Я бросилась вперед, понимая, что у меня есть всего несколько секунд. Нет, уже нет. Вторая фигура заслонила выход. Я попятилась, протянула руки, чтобы ухватиться за выступы и успокоиться. Правой рукой ухватилась, а левой – нет. Под левой рукой вместо стены туннеля зияла пустота. Я включила фонарик.
В этом месте кирпичная кладка осыпалась, открыв вход в еще один туннель, меньше того, в котором я стояла, но по нему тоже текла вода. Этот новый туннель не был обложен кирпичом и не являлся рукотворной трубой – обычный канал, проделанный водой в горе. Луч фонарика не доставал до конца туннеля, поэтому я понятия не имела, насколько он длинный.
Ладно, что они могут мне сделать? Неужели они действительно могут меня убить или серьезно покалечить? В поселке, где все мы живем, лишь в нескольких сотнях метров от домов? Я не могла в это поверить. Смешно прятаться в туннеле, красться в темноте, как крыса.
Худшее, чего следовало опасаться в случае, если они меня поймают, – унижения. А с этим я справлюсь. Одному Богу известно, что я могла бы написать целую книгу о том, как пережить унижение. Вскоре все закончится, они меня отпустят. Что еще они могут со мной сделать, с чем я не сталкивалась уже десятки раз?
– Клара-а-а! – позвал кто-то из-под моста фальшивым тоненьким голосом, растягивая последнюю гласную, эхом отозвавшуюся в туннеле.
Этот крик подхватили на противоположном конце туннеля:
– Клара-а-а! Клара-а-а!
Парень взвыл, как собака. Потом они часто и тяжело задышали. Кто-то другой стал настойчиво произносить мое имя низким голосом, словно бил по барабану. Я заметила, как один шагнул в туннель. С противоположного конца – моего некогда возможного пути отступления – его приятель сделал то же самое. Они не стали дожидаться, пока я сама сдамся. Они шли за мной. Что бы они ни собирались со мной сделать, проделают они это здесь, под землей. Внезапно я поняла, что унижение – это не худшее, чего стоит бояться. Влекомая лишь инстинктом самосохранения, я пригнулась и шагнула во второй туннель.
Я с удовлетворением услышала удивленное бормотание у себя за спиной. Банда знала о водосточной трубе, но понятия не имела о втором туннеле. Однако мне нужно было пробираться вперед, скрыться с глаз, пока они не нашли вход. Одну руку я прижимала к голове, чтобы защитить ее от ударов о необычайно неровный потолок, а вторую, с фонарем, держала перед собой. Собрав все силы, я ринулась в темноту, причем двигалась, согнувшись в три погибели, шлепая по воде.
У меня было время заметить, несмотря на растущую панику, что я пробиралась не по естественной расселине в горе. Когда луч фонарика задевал стены, я видела следы от кирки там, где долбили породу. Моя рука постоянно задевала потолок, и на меня сыпалась мелкая, похожая на порошок, пыль. Я находилась в старой меловой шахте. Туда я и направлялась, хотя дело приняло неожиданный оборот. Далеко мне придется бежать, прежде чем они сдадутся? Сколько мне еще красться под землей, прежде чем я смогу опять выползти наружу?
За спиной раздавались голоса, неестественно громкие в закрытом пространстве. Я повернулась, боясь увидеть луч фонарика преследователей, и тут же наткнулась на стену. Уронила свой фонарик, свет погас. Я в тупике, потеряла фонарь, в любую секунду меня может настигнуть банда хулиганов. Куда уж хуже! Если только… В метре от себя я ощутила едва заметное движение воздуха возле своего лица… Кто-то дышал.
32
Я застыла, напряженно прислушиваясь.
Тяжелое, затрудненное дыхание – чаще, чем обычно дышит человек, но слишком редко, как для животного, – где-то справа от меня. И запах прокисшего молока и застарелого пота. Истинно человеческий запах. Вероятно, здесь есть еще один туннель, небольшая водосточная труба, которую я в панике не заметила.
Кого я больше боялась: Натана с его бандой или этого человека? В тот раз, когда я чувствовала такой же отвратительный запах, это существо вцепилось в меня! Не слишком сложный вопрос. Я стала пятиться, но вонь неотступно преследовала меня. С другой стороны я слышала шепот, смешки и понимала, что Натан
