Адмиралтейство принялось лихорадочно искать меры противодействия повторению аналогичного набега. Но адмирал Битти сообщил, что единственное средство – это постоянно держать в море эскадру легких крейсеров, а он этого обеспечить не может.
Поэтому единственной мерой оказалось сокращение числа конвоев. Кроме того, британские адмиралы сочли необходимым принять меры против бессмысленной, по их мнению, гибели эсминцев. Тактика, пригодная для отражения атаки подводной лодки, совершенно не годилась при нападении на конвой надводных кораблей. Был выпущен особый приказ, где подчеркивалось, что при появлении неприятельских кораблей конвой должен рассыпаться, а эсминцы должны лишь отвлекать внимание противника.
'Эсминцы должны сделать все возможное, чтобы нанести противнику урон, однако они не должны атаковать превосходящие силы неприятеля. Они обязаны использовать свою скорость и держаться на безопасном расстоянии. Рассыпавшийся конвой защитить все равно невозможно, и не следует рисковать бесцельно'.
Несомненный успех вдохновил Адмиралштаб считать подобные рейды далее специальным методом ведения боевых действий. Рассматривался вопрос увеличения запаса топлива на 'Бруммере' и 'Бремзе', чтобы они могли действовать в Атлантике. Но после того, как англичане насторожились, ни фон Хиппер, ни Шеер не соглашались рисковать своими линейными и даже легкими крейсерами. Однако коммодор Гейнрих знал, что скандинавские конвои по-прежнему ходят лишь со слабым противолодочным прикрытием, и это придало ему решимости. Утром 11 декабря он отправил в море 2-ю флотилию миноносцев, которая была сформирована из новейших быстроходных эсминцев. 4 эсминца 4-й полуфлотилии под командованием капитана 1 ранга Хейнеке в 17.00 повернули на запад, чтобы выйти к Ньюкаслу, а другие 4 эсминца 3-й полуфлотилии, которыми командовал капитан 3 ранга Ганс Кольбе, продолжали идти на север.
10 декабря из Лервика на юг вышел конвой из 6 пароходов в сопровождении эсминцев 'Оуз' и 'Гарри'. Ночью пароходы 'Петер Виллемоэс' и 'Нике' оторвались от конвоя.
Командиры эсминцев почему-то решили, что они идут прямо в Блайт, и не попытались вернуть пароходы обратно. Это спасло конвой от полного уничтожения, так как Хейнеке был совсем недалеко. 12 декабря в 0.30 немецкие эсминцы буквально столкнулись с 'Виллемоэсом' и потопили его торпедным залпом. Около 4.00 они встретили 'Нике' и тоже торпедировали его. Немцы дважды повторили одну ошибку. Им следовало подобрать пленных, которые могли рассказать о конвое. Однако Хейнеке так торопился, что даже не удостоверился в гибели 'Нике'. А пароход сумел удержаться на плаву.
Затем Хейнеке атаковал группу траулеров и потопил один. В 5.00 он повернул на юговосток и направился домой, не зная, что вожделенный конвой всего в 20 милях от него.
Адмиралтейству понадобилось несколько часов, чтобы понять, что пароходы атакованы вражескими кораблями, а не подводными лодками.
11 декабря из Лервика в Норвегию вышел конвой из 6 пароходов в сопровождении эсминцев 'Пеллью' и 'Партридж' и 4 траулеров. Также 11 декабря в море вышли 2 эскадры крейсеров. 3-я эскадра легких крейсеров в составе 'Чатама', 'Ярмута', 'Биркенхеда' и 4 эсминцев вышла из Розайта. Она должна была произвести поиск в направлении Скагеррака. Из Скапа Флоу вышла 2-я эскадра крейсеров (броненосные крейсера 'Шэннон' и 'Минотаур'), которая должна была охранять маршрут между Лервиком и Норвегией.
12 декабря конвой подходил к берегам Норвегии. Головным следовал эсминец 'Пелью', за ним шел 'Партридж', а далее находились пароходы под прикрытием траулеров.
Сильный северо-западный ветер поднял порядочную волну, поэтому эсминцы не могли дать полный ход. Почти одновременно оба эсминца увидели на севере силуэты неизвестных кораблей. На запрос прожектором незнакомцы дали неправильный ответ.
Это были эсминцы Кольбе. Плохая погода снизила скорость его соединения до 9 узлов, поэтому 4 германских эсминца вышли на широту Бергена только к 6.00. Однако через пять с половиной часов они заметили конвой.
Командиры британских эсминцев не подозревали, что в море находятся корабли 3-й эскадры легких крейсеров (2 крейсера и 4 эсминца), и отправили сообщение о контакте с противником главнокомандующему. После этого командир 'Пеллью' капитан-лейтенант Дж. Кавендиш пошел навстречу противнику, чтобы дать конвою возможность спастись бегством. Однако немцы имели численное преимущество, что позволило им парировать этот маневр. 3 неприятельских эсминца легли на параллельный курс, завязав перестрелку с британскими эсминцами, а четвертый погнался за удирающими пароходами.
Уже через 10 минут после начала боя 'Партридж' капитан-лейтенанта Р.Г. Рэнсома начал тонуть. Один из первых немецких снарядов попал в носовое машинное отделение и перебил паропровод. Вскоре было разбито кормовое орудие. Почти одновременно в носовую часть эсминца попала торпеда. Рэнсом приказал команде спасаться. Лейтенанты Грей и Уолтере отпустили торпедистов и сами дали выстрел из кормового торпедного аппарата. Торпеда попала в V-100, но, к сожалению, не взорвалась.
'Пеллью' спасся просто чудом. Он получил несколько попаданий, его левая машина вышла из строя, но поврежденный эсминец укрылся в дождевом шквале. Ни один из пароходов и траулеров не спасся. 'Пеллью' дополз до берега Норвегии и с помощью норвежского миноносца 'Хвас' добрался до якорной стоянки.
Оставалась еще шаткая надежда перехватить немцев, так как 3-я эскадра легких крейсеров находилась на пути отхода неприятеля. Крейсера развернулись в строй фронта и пошли на север, пытаясь обнаружить германские эсминцы. Те спаслись тоже достаточно случайно.
Чтобы укрыться от ветра и волны, Кольбе проложил курс как можно ближе к берегам Норвегии, и около 17.00 проскочил под кормой у британских крейсеров.
Потеряв 2 конвоя, англичане были вынуждены принять меры. Был изменен маршрут следования скандинавских конвоев, но что самое главное, было решено для их прикрытия выделять линкоры. Это было отступлением от принципа сосредоточения сил, однако требовалось обеспечить безопасность маршрута, по которому доставлялись важнейшие грузы.
Тем не менее, генеральное сражение на море оставалось возможным. Два налета на скандинавские конвои вынудили Битти прикрывать маршрут Берген – Лервик дивизией дредноутов, что могло оказаться достаточной приманкой для Флота Открытого Моря. Но, хотя британский главнокомандующий жаждал такого столкновения, чтобы отомстить за корабли, погибшие в Ютландском бою, он опасался, что Адмиралтейство не сумеет вовремя предупредить его, и Гранд Флит не успеет появиться на сцене, прежде чем соединение прикрытия будет раздавлено.
Успех двух ударов по скандинавским конвоям подтолкнул Шеера попытаться нанести и третий удар. На основании данных разведки он сделал вывод, причем совершенно неправильный, что конвои выходят в начале или в середине недели. Он предполагал, что теперь англичане будут прикрывать конвои более основательно, и решил привлечь к операции главные силы Флота Открытого Моря. Перед ним стояла все та же невыполнимая задача – попытаться отрезать часть сил Гранд Флита и уничтожить ее.
Шеер не упоминает в своей книге, знал ли он об изменении дислокации Гранд Флита.
Ведь теперь в Скапа Флоу оставались только 2-я эскадра крейсеров и несколько эсминцев. Практически весь Гранд Флит перешел в Розайт. И теперь главные силы британского флота могли появиться на сцене гораздо быстрее, чем раньше.
Успех плана Шеера зависел от строжайшего соблюдения секретности. Так как полностью скрыть приготовления к большому походу просто невозможно, германский адмирал постарался максимально замаскировать его цели. 22 апреля он собрал корабли в Гельголандской бухте якобы для проведения тактических учений. Это же объясняло и усиленное траление фарватеров. Нападение на конвой было назначено на 24 апреля.
Совершенно случайно это нападение совпало по времени с операцией Кийза по заблокированию Зеебрюгге. Но командование британского флота даже не подозревало о готовящейся операции. 22 апреля из Норвегии вышел очередной конвой из 34 торговых судов в сопровождении вспомогательного крейсера 'Дьюк оф Корнуолл' и эсминцев 'Ларк' и 'Лльюэлин'. Его прикрывали 2-я эскадра линейных крейсеров и 7-я эскадра легких крейсеров. На рассвете 23 апреля конвой находился в 140 милях от Оркнейских островов. Именно в это время флот Шеера начал выдвигаться на север по протраленным фарватерам. Дойдя до внутренней кромки английских заграждений, Шеер временно стал на якорь. Дело в том, что практически все Северное море укрыл густой туман. Через полчаса туман немного рассеялся, и германский флот снова двинулся на север. Однако видимость оставалась очень плохой, и через опасный район флоту пришлось
