Надеюсь, такого инцидента больше не повторится, – доктор красноречиво взглянула на ромуланца. – Если, конечно, согласен уважаемый кер-Дайян.
Ромуланец ответил Одри удивленным взглядом. Дайяна поразило не столько желание доктора продолжать работу с ним после случая, чуть не ставшего трагедией, сколько присоединение традиционной ромуланской приставки к его имени.
– Я сочту за честь продолжить начатое дело, доктор Бенар.
– Тогда покончим с этим, – бросила Бенар. – Давайте продолжим работу.
Похоже, на Темариусе нам отведено времени куда меньше, чем мы предполагали.
– Согласен, – кивнул Дайян. – Постараемся сделать все, что в наших силах, даже если работы прекратятся уже завтра.
Казалось, оба археолога не замечают никого и ничего вокруг.
– Вы не станете возражать, доктор Бенар, – предложил Кирк, – если мистер Зулу составит вам постоянную компанию? Просто для большей безопасности?
– Значит, его появление здесь не случайно, – сделала вывод Одри.
– Мистеру Зулу совершенно безразличны ваши раскопки, но он так же, как и все мы, переживает за ваше самочувствие и безопасность и потому с радостью согласился выполнить это поручение. И поверьте, под его надежным прикрытием вам не останется ничего, кроме как целиком отдаться своей любимой работе.
– Логично, – согласилась Бенар, не отрываясь от древних стен.
Не двигаясь с места, Кирк и Райли проводили взглядом Одри, Дайяна и Зулу, направившихся к историческому зданию.
– А ведь на этом инциденте могла закончиться не только короткая история мирных переговоров, – философски заметил Райли. – Этот случай мог стать началом очередной войны между Федерацией и Ромуланской Империей.
Кирк молча кивнул, вспомнив еще об одном предупреждении безвестного ромуланского информатора: 'Ничто так быстро не опрокидывает реформы, как призрак новой войны.'
– Не могу понять их планы, – наконец заключил капитан, потянувшись за переговорным устройством. – Зачем ромуланцы делают ставку на такие незначительные инциденты, как этот?
Райли не успел ответить: через мгновение он был расщеплен на миллиарды молекул и подхвачен сильным полем 'Энтерпрайза'. Следом той же процедуре подвергся и капитан Кирк.
Ютак, облаченный в униформу, находился в своей каюте. Сидя в кресле, он терпеливо кого-то ждал.
Наконец дверь в каюту открылась.
– Ну, какие новости, Ютак? – вместо приветствия спросил вошедший.
– Есть кое-что, – поднялся с места адъютант и в подробностях стал рассказывать обо всем, что произошло среди руин древнего города.
– Вас кто-нибудь видел? – прервал его гость.
– Не думаю. Хотя вполне возможно, меня мог видеть рулевой федератов.
– Он вас узнал?
– Не знаю.
– Впрочем, это не имеет значения, – после долгой паузы произнес гость. – Теперь этим двоим не дадут работать вместе, а Кирк, вероятно, не будет спускать с них глаз. Пока, пожалуй, оставим их в покое.
– А его сестру? – спросил Ютак, и его голос задрожал. – После того, как она сыграла на похоронах Претора...
'Наверное, подключим к работе Пеналта, – подумал адъютант. – Неужели этот чванливый землянин простит Яндре свое унижение на вечернем концерте?'
– Посмотрим, – черты лица гостя стали жесткими. – Мне не хотелось бы без причин втягивать в это дело гражданских лиц, когда есть другие.
Ютак невозмутимо молчал. Он прекрасно знал, кто подразумевается под словом 'другие'. Но он так же знал и то, что молчание – золото.
Сидя на песке рядом с Дайяном, Зулу внимательно наблюдал за Одри Бенар, пытавшейся сделать пролом в стене. Многие археологи-земляне надеялись, что конференция, а значит, и раскопки продлятся, по крайней мере, еще несколько дней. Но теперь, когда ромуланцы пытаются провалить переговоры, в любую минуту может быть получен приказ покинуть планету.
Зулу казалось удивительным, что в таких условиях археологи не роптали, а, сжав зубы, молча занимались своей работой. 'Профессионализм!..' восхищенно подумал он.
Для таких непосвященных, как Зулу, любое открытие на Темариусе было бы лишь интересным, занимательным фактом; для археологов же вымерший город был сродни древней Трое или гробнице Тутанхамона. Одно лишь их упоминание заставляет сжиматься сердце любого историка или археолога.
Зулу знал, что доктор Бенар опубликовала немало трактатов по истории Эризианской Империи. Но ему на глаза попались лишь два, которые он не успел ни внимательно прочитать, ни, тем более, изучить. Однако Зулу давно был наслышан, что именно доктор Бенар является главным авторитетом по эризианской культуре и особенно по эри-зианскому музыковедению.
– Сегодня утром я решил просветить себя по истории Эризианской Империи, но так и не дошел до 'чертогов исхода'. Я только слышал, что они найдены на всех планетах, принадлежавших некогда Эризианской Империи. Так ли это?
– Это верно, мистер Зулу, – охотно вступил в разговор Дайян. – Мне самому так и не довелось увидеть ни одного 'чертога', но я читал о замечательных открытиях доктора Бенар. По гипотезе, предложенной доктором Эризи, внутри 'чертогов' могли сохраниться документы и предметы, которые указывают, куда именно бежали эризианцы. К сожалению, никому еще не удалось найти ни одного нетронутого временем свидетельства о странном исчезновении обитателей древней Империи.
– Что именно, согласно доктору Эризи, следует искать в 'чертогах'?
– Прежде всего, фрагменты огромных звездных карт со сверкающими звездами. Очевидно, такая сферическая карта помещалась прямо под куполом 'чертогов'.
– Как в планетарии? – уточнил. Зулу.
– Только неподвижная, мистер Зулу, – ответила Бенар, счищая каким-то блестящим инструментом слой за слоем на стене. – Скорее, это была статичная мозаика. Тем не менее, если брать одни и те же этапы развития, то в своих астрономических и других познаниях эризианцы продвинулись намного дальше землян.
– Значит, если в 'чертогах' эта звездная карта осталась нетронутой, вы можете точно указать место, куда бежали эризианцы?
– Возможно, – ответил Дайян, глядя на Одри. – Но не только по карте.
В своих работах доктор Бенар указывает, что сами по себе 'чертоги' имеют не столько информационное значение, сколько культурное. Истинную информацию, например, координаты особенно гостеприимных звезд, эризианцы хранили в особых кристаллических приборах, обладавших памятью. Несколько таких приборов найдены в одном из 'чертогов', но увы... так и не удалось выудить из них сколько-нибудь мало-мальски значимой информации. По внутреннему строению кристаллы представляют собой структуры, испещренные мириадами каналов и капилляров, в которых, видимо, как в нейронах мозга, хранилась информация. Эта информация размещалась с очень высокой плотностью. К сожалению, и капилляры, и пространственные узлы сильно разрушились или видоизменились, большая часть информации
