– Ничего особенного, – небрежно бросил я. Всего лишь мешочек пяточки!
– Неужто той самой, забугрской? – раскрыл рот гном.
– Да-да, именно той. – Я довольно хмыкнул. – Лучший мошенник Тчара может себе позволить отборную травку 3абугра!
– А еще есть? – загорелся 3емлерой.
– А зачем тебе? – не понял я.
– Ну… – замялся коротышка. – Я… может… ну, в трубку?.. Мы с кобольдом вместе, одну на двоих… вроде…
– А чего? – оживился великий воитель Степи. – Я бы тоже попробовал!
Я тихо помянул пасть Фенрира: тролль меня дернул с этими троглодитами откровенничать! Теперь, пока не покурят – не отвяжутся!
– Ну, чего ты, Гриф? – в один голос заканючили бородатый и пяточкастый. – Ну, давай, а?
– Ладно, ладно! – сдался я. Пошарив в карманах, я выудил наружу чуть початый мешочек. Гном тут же протянул мне выбитую трубку.
– Может, с табаком ее… Или как? – прохрипел подгорный житель: видимо, курение пяточки волновало его намного сильнее погони, которая в любой момент могла нас обнаружить.
Я одарил его презрительным взглядом прирожденного курильщика, и гном заткнулся.
Измельченная в мелкую труху пяточка медленно потекла внутрь. Мысленно отсчитав до семи, я отложил мешочек в сторону и протянул трубку гному:
– На. Как затянешься один раз – давай Свэну. И наоборот. Понятно?
Курильщики быстро закивали. Землерой дрожащими пальцами извлек из-за пазухи огниво. Прочистил горло, высек искру. Затянулся. Отдал трубку степняку. Выпустил дым и сладко причмокнул:
– Красота…
В течение пяти минут трубка успела не раз поменять владельца. Наконец, все было кончено, и гном осторожно выбил ее о стену.
– Фьорд и все его водяные… – пересохшими губами прошептал Свэн и завалился на спину. Гном, не долго думая, последовал его примеру.
Пещера содрогнулась от громоподобного смеха двух счастливейших в мире существ.
– Тьфу! – в сердцах сплюнул я. Спрятав травку в потайной карман плаща, я перевернулся на бок и прикрыл глаза: можно было чуток вздремнуть – часа два, не больше – а потом снова в дорогу…
Однако нормально выспаться мне не дали: буквально через двадцать минут возле самого уха послышался странный лязг и непонятные ругательства. Открыв глаза, я замер: на меня снова смотрел проклятый Гуано!
– Проснулся? – угрюмо осведомился эльф. Приглядевшись, я понял, что он связан по рукам и ногам толстой веревкой.
– Может, теперь дружков своих вразумишь? Дроу кивнул куда-то влево.
Я послушно повернул голову. И замер с открытым ртом, не в силах молвить и слова.
Кобольд и гном сидели среди груды оружия, доспехов и прочего хламья, придирчиво изучая добычу.
– О, Гриф! – обрадовался 3емлерой. – Ты уже проснулся? Мож, поможешь, а то мы со Свэном до утра не разберемся… Или даже до обеда?..
– Точ, точ, до него самого! – согласно хрюкнул степняк, примеряя чей-то шлем.
Мигом оказавшись на ногах, я сорвал с головы кобольда трофей и швырнул его в сторону.
– Э! – попытался возразить Свинкер, однако, Посмотрев мне в глаза, виновато потупился.
– Что за цирк?! – Сказать, что я был взбешен, значит, сказать слишком мало. – Кто вас просил? Как вы вообще?..
– Да вот решили, что врагов за спиной бросать нельзя! – начал объяснять гном. – Ну, я сам бы не решился, но пятачкастый мне все уши прожужжал: пошли, мол, пока они там… разоружим, типа…
– Бестолочи! – прорычал я. Мне ужасно хотелось задушить обоих, но каким-то чудом все еще удавалось держать себя в руках. – Сейчас же остальные набегут – этих искать!
– Ну так пошли отсюда! – пожал плечами 3емлерой. – Пару шлемов и цепочек с собой захватим… так, на всякий случай! А эти пусть валяются!
Я сжал зубы: как бы ни злился, а гном все равно прав – нужно уходить. Причем, чем скорее, тем лучше.
– Ладно, – я подхватил бэг за лямку. – Берите немного, и пошли. Далеко еще до 3рега-то?
– Часа два. – Гном поскреб пятерней затылок. – Ну, может, три! Не больше!
– Ясно. – Я кивнул. – Свэн, давай быстрей, а?
– Уже иду. – Кобольд наконец затолкал в бэг облюбованный шлем.
Подхватив мешок с пожитками и пнув напоследок кого-то из маркийцев, он со всех ног бросился за нами.
3емлерой не соврал: я еще не успел толком устать, как в лицо повеяло сквознячком. Подойдя чуть
