зима. К её скорому и неотвратимому приходу – желательно уладить всякие спорные вопросы. Так будет лучше для всех…. Согласен со мной, Великий вождь?
– Может, благородный Родэн, ты и прав. Кто знает, что готовит нам ближайшее призрачное Будущее? Правильно, никто не знает. Лишь – могущественные и скрытные Боги…. Приходи завтра к обеденному времени. Переговорные столы будут накрыты. Пообщаемся. Перекусим. Отведаем хмельной медовухи. Я с удовольствием выслушаю твои мудрые советы…. А сейчас, извини, нет у меня времени для праздных разговоров. Дела.
– Что-то случилось? Я могу быть чем-то полезен?
– Ерунда, граф. Сами справимся, – высокомерно отмахнулся Борх. – Возникли маленькие трудности, не имеющие ни малейшего отношения к жёлтому железу. Не бери в голову лишнего. Отдыхай, родимый…
Ещё через полторы минуты над головами путников зашумели ветви многовековых дубов, раскачиваемые умеренным северо-восточным ветром.
«Братец, а ты заметил, как приметно вздрогнули – раз-другой – кончики худосочных графских усов? То ли удивлённо, то ли, наоборот, насквозь испуганно? Когда, спрашиваешь, вздрогнули? А тогда, когда мерзкий фландрийский взгляд – карих водянистых глаз – «мазнул» по тебе. То бишь, по твоему мужественному и симпатичному лицу…. Получается, что Родэн владеет некой важной информацией? Информацией о чём? О ком? От кого? Почему? А ещё возле нарядного шатра стояла клетка с белыми голубями. Надо думать, с почтовыми. К чему бы это?».
Тропа ненавязчиво змеилась – между всяких и разных корней, корневищ и лесных ягодных кустарников. Вокруг главенствовала тишина – полная, тревожная, чуткая, первозданная…
«Первозданная, мать её!», – восхитился внутренний голос и тут же запечалился: – «Полная тишина и бесконечный покой…. Не к добру это, братец. Как бы не сглазить…. Что там ещё? Дурные предчувствия одолевают? В любом раскладе – надо активно сплёвывать через левое плечо и регулярно стучать по древесине…. О-па! Слышишь – жужжит? Кто? Что? А, Бог его знает. Но, действительно, жужжит…».
Жужжание всё нарастало и нарастало – справа, слева, сверху. Игорь непроизвольно завертел головой по сторонам.
«Вертолёт с неизвестным спецназом на борту?», – занервничал внутренний голос. – «Берегись, братец! Мы с тобой – в настоящее время – находимся в крайне странной и неадекватной местности. По крайней мере, охочей – на всяческие сюрпризы…».
Из-за дубовых ветвей – словно чёртик из табакерки – появился-вынырнул гигантский комар. Внезапно, без дураков. Здоровенный такой, размером с приличную сторожевую собаку.
«Красавец!», – язвительно заблажил непоследовательный внутренний голос. – «Крылья напоминают дамский веер. То есть, китайский антикварный веер, в чьи «створки» искусно вделаны осколки цветного перламутра. А жало, принадлежащее крылатой твари, имеет однозначное сходство с лезвием стандартного перочинного ножика…. Б-р-р-р! Гадость какая!».
Игорь – видимо, от неожиданности – не смог отреагировать на «комариный» сюрприз должным образом. Он непроизвольно отшатнулся, подошва правой ноги поехала в сторону, левая нога зацепилась за низенький осиновый пенёк….
Упал, понятное дело. Но упал с умом, то есть, спиной – чтобы именно пустой плетёный короб встретился со всякими неровностями местного ландшафта.
Он попытался перекатиться в сторону, но из этой затеи ничего не получилось.
«Дурацкий короб застрял между двумя гранитными валунами, выступающими из лесной почвы», – любезно пояснил заботливый внутренний голос. – «Плохо дело, братец. Ты, главное, глаза береги…».
Игорь, неуклюже отбиваясь от навязчивого и агрессивного насекомого, бестолково замахал руками. Где-то рядом отчаянно завопил Ждан:
– На помощь! Помогите – ради Сварога!
Раздался глухой шлепок, и гигантский комар, отлетев в сторону, исчез из поля зрения.
– Давай, варг, руку, – попросил глубокий голос. – Помогу, так и быть, подняться.
Женская ладонь была нежной и сильной – одновременно.
– Живой, бродяга? – довольно улыбаясь, спросила Мирина. – Говорить можешь?
– Вроде бы.
– Уже хорошо. От укусов этих гадких тварей, – девушка небрежно указала пальцем на мохнатое неподвижное тельце, поверх которого лежала увесистая берёзовая коряжина, – многие надолго утрачивают дар речи.
– И из-за этого становятся варгами?
– Может быть. Хотя, утверждать не берусь…. Ты, Гарик, ничего не забыл?
– Я твой вечный должник.
– То-то же…. Придёшь ночью?
– Извини, но – нет. Всё что угодно, но…
– Заткнись, варг, пока не получил в морду.
Мирина, презрительно фыркнув, бодро зашагала по тропе.
«Не погорячился ли ты, братец?», – тихонько замурлыкал предусмотрительный внутренний голос. – «Во-первых, честные должники обязаны – возвращать долги. Во-вторых, так можно – незаметно для себя – и серьёзным врагом обзавестись. Оно тебе надо? В-третьих, девица-то – весьма симпатичная и сексапильная. От тебя, что, убудет? Ну, ублажил бы вдовицу, истосковавшуюся без нормального мужского обхождения. С применением, понятное дело, всяких хитрых штуковин, характерных для земного двадцать первого века. Позы там различные, почерпнутые из «Камасутры»…. А наша Алька и не узнает ничего. Опять же, и Мирина может научить чему-то полезному и неизведанному. Глаза-то у девицы – страстные и бесстыжие, причём, без всякой меры…. Куда пойти? Ну, да. Знакомое дело. Кто бы спорил…».
Ждан, нетерпеливо потянув Игоря за рукав бежевой варговской хламиды, предложил:
– Может, пойдём дальше? Охотников задерживаем. Пегий сзади уже хмыкает нетерпеливо…
Через пару минут мальчишка – насквозь по-взрослому – поинтересовался:
– А почему ты, брат Гарик, отказал Мирине?
– Потому.
– Из-за той черноволосой девушки? Ну, которая – на портрете?
– Угадал, малец. Из-за неё.
– Оно и правильно, – после короткой паузы согласился Ждан. – Так и надо. Черноволосая, она гораздо лучше Мирины.
– Чем же лучше? – заинтересовался Игорь.
– Глазами.
– Поясни, пожалуйста.
– Попробую. У Мирины глаза – неверные. А у твоей черноволосой…. Как её, кстати, зовут?
– Алиной.
– Алиной? – удивлённо переспросил парнишка. – Странно это.
– Почему – странно?
– Так бабочки именуют одну из своих Богинь…
– Ты что-то говорил про глаза, – напомнил Игорь.
– Про глаза? У твоей Алины, брат, правильные глаза. На такие – надо молиться…
«Ещё одно – весьма странное – совпадение», – не преминул отметиться настойчивый внутренний голос. – «Это я про имя Богини островных бабочек. К чему бы, интересно, такая неожиданная метаморфоза?».
Нагнувшись над кромкой «сработавшей» охотничьей ямы, Борх удивлённо присвистнул:
– Ничего себе – подарок! Никогда не видел ничего подобного. Розовый мамонт, только без шерсти и клыков. Острые колья его пробили сразу в шести местах.
– Чудес на свете не бывает, – тихонько пробормотал под нос Игорь. – Скорее всего, не бывает. Хотя…
«Никакой это и не мамонт, а самый обыкновенный слон», – оповестил внутренний голос. – «В том смысле, что не очень-то и обыкновенный, а розовый – в тонких фиолетовых прожилках. «Мраморный», так
