заставляет.
— А крови человеческой не пьет? — поинтересовался Герой.
— Да как же не пьет? — плаксиво скривились косари. — Пьет он нашу кровушку, сил уже никаких нет.
— Ладно. Ждите меня здесь, — сказал Герой и поскакал к замку.
Через полчаса он вернулся и кивнул косарям.
— Все. Нет больше никакого злого волшебника.
— Правда, что ли? — обрадовались косари и побросали косы.
— Правда. Никто вас больше не будет угнетать. И земля эта отныне ваша.
— А кто сказал, что земля не наша? — удивились косари. — Наша она, и сено наше.
— То есть как?
— Да вот так.
— Не понимаю. Если вы траву косите для себя, то при чем тут злой волшебник?
— Как при чем? Он нас заставлял.
— А сами-то вы?..
— А че мы-то? Мы что, самые крайние?
Герой недоуменно разинул рот, но так и не нашелся, что сказать.
— Ну че, мужики, — зевнул старший из косарей, — полдень ужо, айда до дому. Жарко седни что-то. Послезавтра докосим.
— А вот это — мое последнее творение! — с гордостью заявил скульптор и вытолкнул вперед свою жену. — Покажись гостям, Галатея.
Принцесса перекусила нитку и расправила складки мантии — не видна ли штопка? Кажется, нет, не видна. Она накинула мантию на плечи и встала перед зеркалом. Красота! Конечно, уже дама в возрасте, но так вполне ничего еще. Не прекрасна, отнюдь (прекрасной принцессой она и двадцать лет назад не была), и фигура после третьих родов уже не та, да и с волосами надо что-то делать… но в общем и целом — да, неплохо. Не только коллеги по работе, но даже родной муж иногда смотрит заинтересованно.
Принцесса прислушалась к доносящемуся из спальни похрапыванию мужа. Тоже, можно сказать, повезло. Он, правда, не настоящий принц — так, баронет какой-то, зато двадцать лет назад спас ее от дракона! От самого настоящего! Ну, правда, какого-то чахлого и больного, но где же сейчас найти хорошего дракона о трех головах? Спасибо, что хоть одна была, а что сопливая и без зубов — ну так мы не привередливые, и вообще дареному дракону в зубы не смотрят. Хорошо еще, что нашелся рыцарь не из брезгливых, пришел сразиться и даже победил. А потом увез в свой родовой замок — четыре комнаты, два туалета, большая кухня, окна на южную сторону, третий этаж, без балкона. Чем не дворец?
Принцесса аккуратно сложила мантию и положила в шкаф. Завтра в ней идти на родительское собрание. Ну и что ей там скажут нового? Что дочка хорошо рисует и поет, но невнимательна на арифметике? Ну так не будет она великим математиком, подумаешь, важность! Один математик в семье уже есть, старшенький на третий курс перешел, круглый отличник. Ну и хватит. А дочка, может, певицей станет. Или художником. Нет, лучше все-таки певицей. Зато уж из третьей, из младшенькой, непременно воспитаю настоящую принцессу! Прекрасную! И дракона для нее найду самого лучшего, жаром пышущего, чтобы никто не смог покуситься, кроме настоящего принца на белом коне.
Принцесса убрала на место разбросанные по комнате вещи, запустила стиральную машину, заварила чай и села с чашкой перед телевизором смотреть сериал. Счастливая и умиротворенная.
— Ну что тебе от меня надо?! — не выдержал Ученик. — В Багдаде ты мне улыбаешься на рынке, В Самарканде — улыбаешься, в Хорасане — улыбаешься… Что ты мне хочешь этим сказать?
— Да так, — хихикнула Смерть. — Смешной ты.
Лошадь пала совсем недалеко от города. Дальше Ученик бежал на своих двоих, но, конечно, не успел. В двух шагах от городских ворот ему на плечо опустилась холодная рука Смерти.
— Убежать думал?
— Угу.
— А вот и не убежал, я тебя осалила! Теперь ты водишь!
Она сунула в руки Ученика ржавую косу, подхватила полы плаща и с гиканьем умчалась прочь.
— Джинн, слушай мое третье желание. Я хочу, чтобы принцесса меня полюбила.
— Ну-у…
— В чем дело?
— Извини, хозяин, но, боюсь, мне с этим не справиться. Любовь — такая тонкая штука, единение душ, взаимопроникновение характеров… слишком сложно. Опять же, принцесса тебя и в глаза-то не видела, как я ей растолкую, кого надо любить? Вы бы хоть познакомились, поговорили.
— Ерунда. Любовь — это буйство гормонов, и ничего больше.
— Ага, понял. У нас просто разная терминология, ты имел в виду не любовь, а влечение… ну что ж, это мы без проблем, раз плюнуть.
— Принцесса очень разборчива, до сих пор ей не понравился ни один жених.
— А ты понравишься. Про феромоны слышал?
— Слышал.
— Ну вот. Как только принцесса увидит тебя вблизи, почувствует твой запах — все, она твоя. Влюбится как миленькая.
— Уверен?
— Обижаешь, хозяин! У нас осечек не бывает!
— Ну ладно тогда, приступай.
— Один момент! Эйн, цвей, дрей… готово!
— Что… ЧТО?! Эй, джинн! Ты что наделал?!
— А что такое?
— Да ты посмотри на меня!
— А ты разве не знал?.. Принцесса — латентная лесбиянка.
Три тысячи лет я был рабом лампы и по первому требованию исполнял чужие желания, пока не пришел Аладдин и не освободил меня. И что бы вы думали? Стоит кому-нибудь зажечь лампу — и я снова, как-то непроизвольно, прибегаю и начинаю исполнять… Условный рефлекс, будь он неладен!
— Бабка, открой, это я, Серый Волк.
— Дерни за веревочку, дитя мое, дверь и откроется.
Волк невольно скользнул взглядом вдоль веревочки до тяжелой бетонной плиты, хитроумно подвешенной над дверью.
— Бабка, не дури. Французским же языком говорю тебе, я это! Серый Волк. Лe лю гри, понимаешь?
— А не врешь?
В двери приоткрылся крошечный глазок, старушка с минуту подозрительно изучала Волка и наконец открыла.
