— Это касается борьбы с нашими общими врагами — хрулями, — добавил Максим.
— О, понимаю, понимаю! — оживился Царапс. — Вас так воодушевил мой рассказ о подвиге Суперпрезидента, что вы тоже замыслили какое-то дерзание? И хотите обсудить его наедине?
— Угадали, — согласился Денис.
Царапс убежал по своим делам. Денис, Леся и Максим вздохнули с облегчением.
— Может, обсудим для начала наши дальнейшие планы? — предложил Денис.
— Никаких обсуждений, пока не дозвонимся Берендею! Хватит! — отрезала Леся. — Давай звони немедленно и докладывай, что мы нашли Снежную.
— А ты на все сто процентов уверена, что хрули везут яблоки и овес именно для Снежной?
— На все сто пятьдесят. Окончательно меня убедило то, что Снежная 'погибла' в кораблекрушении около месяца назад, и именно с того момента 'Калиф Грошыкы-Мои' начал возить в Бухту Брошенных Кораблей овес и яблоки.
— Все равно, я не понимаю главного, — вздохнул Денис. — Допустим, хрули собрали Алый Медальон. И еще у них есть Снежная. Предположим, они наденут Алый Медальон на Снежную. Тогда царица сможет летать высоко и быстро, как настоящая птица. А толку? Объясни мне, зачем хрулям нужно, чтобы Снежная полетела? Ведь тогда она просто взмахнет крыльями и — до свиданья, хрули!
— А вот это не нашего ума дело, Котик, — Леся злилась на нерасторопность Дениса. — Звони уже скорее. Расскажем нашим все как есть — а дальше не наша забота. Пусть берут на абордаж 'Калифа', пусть отправляют следопытов в Бухту Брошенных Кораблей — мне все равно. А я устала и домой хочу. В теплую постельку.
Знала бы Леся, что еще ей придется пережить, прежде чем попасть в 'теплую постельку' — наверное, упала бы в обморок.
Денис открыл свой емелефон.
Выскочил гвардеец.
— Здравия желаю, Денис Алексеевич! — отчеканил он.
— Привет, Леонид, — кивнул Денис. — Слушай, у меня послание, очень срочное. Для Берендея Кузьмича. И очень секретное. Только для его ушей!
Гвардеец понимающе ухмыльнулся.
— Наша служивая братия давно приметила, что для Берендея Кузьмича почитай все послания очень срочные и очень личные. Так что вы, Денис Алексеевич, могли бы и не уточнять.
— Учту на будущее, — улыбнулся Денис. — Так слушай же послание…
— Минуточку, Денис Алексеевич, — гвардеец тревожно огляделся по сторонам. — А где это мы?
— Потом расскажу. Ты послание давай запоминай! Значит, так: 'Уважаемый Берендей Кузьмич!..'
— Да погодите вы послание, — проворчал гвардеец. — Это кто тут кругом лазит, а? Крысы? А почему они такие большие?
— Ну крысы. Ну большие. А тебе какая разница? Я съел уменьшаблоко и стал очень маленьким.
— Выходит, и я стал еще меньше, чем был? — нахмурился гвардеец.
— Ну да. Раз эдак в сто.
— Так это у нас с вами сейчас голос тоньше писка комариного?
— По идее. Но мы-то с тобой друг друга слышим нормально! Мы же оба уменьшились. Про-пор-ци-о- наль-но!
— Порционально оно конечно да… Только вот другие емелефоны в нашей Всеархипелажской Сети остались такими же как были. Большими. И служивая братия в них тоже большая. Верно?
— Ну верно… Слушай, Леонид, хватит мне голову морочить! Мне нужно немедленно связаться с Берендеем Кузьмичом! Потом поболтаем!
— Поболтать — это мы завсегда. Только вот не получится у нас с Берендеем Кузьмичом связаться. Никак не получится.
— Да почему же?!!
— Потому что меня в Центральной сейчас слышно не будет. Посудите сами: кто меня услышит, если мой голос как писк самого масенького комарика на свете?
— Какой еще Центральной?
— А вы, Денис Алексеевич, похоже, не знаете как Всеархипелажская Емелефонная Сеть устроена? Ну так я вам расскажу…
— Не надо! — взмолился Денис. — Потом! Давай попробуем все-таки с Берендеем Кузьмичом поговорить! Леонид, миленький, ну пожалуйста!!!
— Деня, ты потише, все-таки, — попросил Максим. — Всех крыс распугаешь. Ты попробуй связаться через свой емелефон, а мы с Лесей — через свои. Авось, у кого-нибудь да получится.
Но увы. Ни Леонид, ни Славик, ни Папоротник (так звали гвардейца Леси) докричаться до Центральной не смогли. Хотя надсаживались они честно, как и положено настоящим гвардейцам Емелефонной Компании — до хрипоты.
— Ты был прав, Леонид, — понурившись, признался Денис. — Иди отдыхай пока что.
— Слушаюсь, Денис Алексеевич, — с видимым облегчением прохрипел Леонид и исчез под крышкой сундучка.
— Кстати, Денис, а почему ты своего гвардейца назвал Леонидом? — спросил Максим. — Тоже в честь брата, как и я?
— Да, ты ведь у нас такой затейник, — подхватила Леся. — А тут — ну совершенно незатейливое имя какое-то!
— Еще какое затейливое, — обиделся Денис. — Внимательней надо было на уроках истории слушать. Леонид — так спартанского царя звали. Того самого, который с тремя сотнями воинов защищал от персов Фермопильское ущелье.
— А, точно, — кивнула Леся. — Был такой.
— И я вспомнил, — сказал Максим. — Он погиб вместе со всеми своими воинами, верно?
— Верно, — кивнул Денис. — Это один из моих любимых исторических персонажей.
— А мой любимый — рыцарь Айвенго, — признался Максим.
Денис снисходительно улыбнулся.
— Не очень-то он исторический, — сказал он. — Потому что Айвенго, да будет тебе известно…
— Денис, не надо! — взмолилась Леся. — Я помню, что история — твой конек. Если ты сейчас начнешь нам травить байки, мы никогда не решим, что же нам делать дальше!
— А что делать? — пожал плечами Денис. — Дураку ясно. Надо выбраться с крысиной базы туда, где потолки повыше. Откусить с зеленого бочка уменьшаблок. Увеличиться. Вместе с нами увеличатся и наши емелефоны. Голоса гвардейцев станут нормальными. И тогда мы сможем по-человечески позвонить Берендею.
— Это слишком опасно, — сказала Леся. — У хрулей неважное зрение, но чуткий слух. Даже наш шепот будет для них достаточно громок. Если где-то по соседству случайно окажется хруль, он легко услышит наши голоса.
— Ну и пусть услышит! Мы снова куснем уменьшаблок и убежим в крысиный лаз!
— Да. Но после этого хрули поймут, что их темные делишки стали нам известны. Они уничтожат все улики — утопят останки рудоведной трубы, спрячут и рубин из Алого Медальона. Главное же, они позвонят своим сообщникам в Бухту Брошенных Кораблей и те успеют перепрятать Снежную еще куда-нибудь.
— Леся права, — поддержал Максим.
— Поэтому, — продолжала она, приободрившись, — мы не будем увеличиваться до тех пор, пока не сойдем с борта 'Калифа'. То есть пока мы не окажемся в Бухте Брошенных Кораблей. Оттуда и позвоним.
— А далеко до этой Бухты?
— Точно не знаю. Но, думаю, около двух дней пути.
— Два дня пути! — Денис схватился за голову. — Да мы помрем здесь от скуки!
— А вот это вряд ли, — сказал Царапс, неожиданно появляясь из-за пирамиды мешочков с овсом.
Сказано это было таким тоном, что у Дениса вдруг засосало под ложечкой.
