службы Тиммер избрала гвардию Феникса; как она полагала, временно. Однако обнаружила в себе определенный талант следователя — в частности, ухитрялась узнавать у свидетелей больше, чем сами свидетели до разговора с Тиммер знали. И когда Кааврен узнал, какие дарования раскрыла в себе его подчиненная, капитан — вернее будет сказать, бригадир, — включил ее в Отряд особых заданий. Таким образом, у Тиммер оказалось два начальника: и обоими был Кааврен.
Дзурлорда звали Динаанд. Он изучал науку волшебства у Брестина, который также учил Косадра — каковой в настоящее время был Придворным чародеем. Но Косадр изучал магию, связанную с Державой, и направил свои усилия на защиту от дженойнов; Динаанда же более привлекало волшебство, связанное с определением истинного облика и местонахождения. Для дзурлордов это необычно; как правило, подобными разделами увлекаются ястреблорды, тогда как дзуры обычно занимаются ударной и, временами, защитной магией. Когда Кааврен услышал о дзуре с такими склонностями, он — после обычного плотного изучения интересующей его персоны — сразу же предложил Динаанду должность, которая позволит ему применить изученное на деле. Предложение это было столь же быстро принято.
Человек в капюшоне, изображающий атиру, был — как, несомненно, уже догадался читатель, — никто иной, как Пел, друг Кааврена, йенди. Будучи премьер-министром, он не считался членом Отряда, но посетил совещание как представитель ее величества; ну и заодно, разумеется, чтобы оставаться в курсе дел.
Пожилого драконлорда звали Циальди — и на самом деле он был еще старше, чем выглядел. Еще до Междуцарствия он дослужился до главы следственного отдела в полиции Адриланки, а после Междуцарствия подобрался так близко к тому, чтобы раскрыть личность загадочного Голубого Песца и собрать достаточно улик для обвинительного заключения, что Пиро, виконт Адриланки, представил Циальди своему отцу, каковым был — что, разумеется, прекрасно известно читателю — Кааврен. Циальди был специалистом по делам джарегов; именно он возглавлял операцию, которая разрушила стальную хватку лорда Хиечина, и он же раскрыл основные маршруты контрабанды краденых драгоценностей из города. Таким образом, Циальди работал и на Кааврена, и на Пиро (а также отчитывался перед мэром Адриланки и начальником городской полиции). Следует также добавить, что поскольку завершающие доказательства так и не были обнаружены, вопрос Голубого Песца никто из них не поднимал (разве что, иногда, начальник полиции, ибо не был осведомлен о том, что прекрасно знали остальные, а также, разумеется, читатель). Циальди отлично знал, с каким презрением граждане Империи смотрят на полицию, и совершенно по этому поводу не переживал, если только презрение не высказывалось непосредственно ему в лицо в оскорбительной манере; ибо обладал также репутацией признанного поединщика.
Прибывшую последней драконледи звали Паланисс. Внимание Кааврена она привлекла, работая под прикрытием во время угольного восстания, где добыла важные сведения, замаскировавшись под лиорна и войдя в доверие к леди Вильнай. Позднее она возглавляла секретную операцию против герцога Лограмского; и хотя, правду сказать, операция эта провалилась, она все же принесла заметную пользу, вскрыв шпионскую сеть герцога во Дворце. В любом случае, самой Паланисс это также пошло на пользу, поскольку Кааврен, в должной мере впечатленный ее скрупулезностью и профессионализмом, предложил ей вступить в Отряд особых заданий. Добавим также, что Паланисс была отнюдь не богата, и существенная прибавка к жалованию значила для нее немало — но еще больше значила страсть юной драконледи ко всему, связанному с военной разведкой, а новая должность открывала немало возможностей, чтобы отточить ее искусство, как она это называла; поэтому долго задумываться над предложением Паланисс не стала.
Итак, вот эти пятеро — три дракона, дзур и йенди, — и они смотрели на шефа, Кааврена, ожидая его слов.
Слова эти были таковы.
— Есть некий выходец с Востока, Владимир Талтош, граф Сурке. Обладатель имперского титула. Ранее он был джарегом, а теперь весь Дом Джарега охотится за ним — за преступную деятельность, противоречащую их обычной преступной деятельности. Недавно он попал в засаду, организованную, однако, не джарегами. Нападение он пережил и, по собственным соображениям, отказался сотрудничать со следствием по данному вопросу.
Кааврен обвел взглядом пять обращенных к нему лиц.
— Три месяца назад я велел подлейтенанту выслать стражников и выяснить все, что можно было выяснить в районе, где имело место это нападение. Итоги расследования были вчера разосланы вам. Я сейчас прочту разговор, в которым заметил нечто интересное.
Затем он назвал место и время имевшего места разговора и зачитал вслух текст; когда он делал это, тишину в комнате нарушал лишь голос Кааврена, все прочие полностью внимали его словам.
Закончив, он положил на стол бумаги и спросил, как всегда спрашивал на данном этапе расследования:
— Есть у кого-нибудь замечания?
С минуту все молчали; потом вошедшая последней драконледи кашлянула.
— Бригадир…
— Да, Паланисс?
— Я, со своей стороны, не вижу, какие тут могут быть замечания.
— Ты ничего необычного не заметила?
— Ничего, капитан.
Кааврен взял лист и снова зачитал искомый абзац:
— «Вопрос: за последние дни или недели здесь бывали выходцы с Востока? Ответ: Выходцы с Востока, ваш-милость? Нет, никаких выходцев с Востока. Только пивовары-креоты, несколько орков, драконлорды как вы, несколько иссол, пара странствующих торговцев-джагал, да еще лиорн, он навещал двоюродного брата. Никаких выходцев с Востока, ваш-милость».
Закончив, он проговорил:
— Итак?
Паланисс сказала:
— Боюсь, бригадир, от меня ускользнуло, что же тут интересного.
— Ускользнуло? Нам повезло получить список всех не-местных, кто там был; заметь, что отвечал текла, который работает на рынке и видит всех и вся. Кстати, надо похвалить стражника за то, что додумался расспросить именно его. Итак, рассмотрим всех этих не-местных по очереди.
— Что ж, бригадир, здесь я с вами согласна.
— Последним упомянут лиорн, навещающий двоюродного брата.
— Да, милорд, но ведь местный барон — именно лиорн, что указано на странице тридцать девятоь, и почему бы ему не иметь двоюродного брата?
— Ты права, Паланисс. Вычеркиваем. А что с креотами-пивоварами?
— В округе два кабака, милорд, и вполне разумно, что время от времени пивовары будут туда заглядывать.
— И снова я не вижу изъяна в твоих умозаключениях.
— Я польщена.
— А что насчет бродячих торговцев-джагал?
— Бригадир, несомненно, знает, что в Империи немало таких персон, разъезжающих на фургонах и телегах, запряженных лошадьми или мулами, и ведущих торговлю по малым поселениям.
— Очень даже хорошо знаю. Итак, это не является необычным?
— Нисколько не является.
— Согласен. А что с драконлордами, одетыми стражниками, как он говорил?
— Но, милорд, вы же знаете, что время от времени разным парам гвардейцев поручается проезжать по селениям, смотреть за порядком и выслушивать жалобы.
— Да, это я знаю.
— Итак, тут нет ничего странного.
— И с этим я согласен. А как насчет иссол?
— Иссол?
— Несколько иссол. Повторяю снова, несколько иссол. Некоторое неизвестное пока количество благородных представителей Дома Иссолы. Есть в округе владения иссол?
