террористов, скрывающихся в Змеином каньоне, то есть песчаных призраков.
— Кошмар! — возмутилась Ника. — Этого не может быть! Титан не позволит!
— Надо понимать, плевали они на Титан, — сказал Даг, почувствовав облегчение, потому что понял, что произошло с командой. — Галеон теперь — независимое государство и может действовать по своему усмотрению. К тому же, президент Зэус мертв. Наверняка, это стало поводом для вторжения.
— Зэус мертв? — удивилась Ника.
— Да, — ответила Люка. — Его убили несколько дней назад.
— Так, что с нашим кораблем? — спросила Ника.
— Ваш корабль арестован. Галеонцы установили блокаду. Скорее всего, они никого не впустят и не выпустят без согласования с Титаном.
— Какое они право имеют! — продолжала возмущаться Ника.
— Нам нужно срочно возвращаться на Титан! Люка, проведи нас на Землю обетованную.
— Земля закрыта, — отрицательно покачав головой, сказала Люка. — Уже поздно. Высадка начнется скоро. Призраки готовятся к обороне. Нас туда никто не пустит.
— Так что нам делать? Свяжись с Землей, пусть вышлют помощь.
— Я уже связалась. Придется выбираться самим. Земля скинула план. Мы бросим шаттл, он нам уже не понадобится. Для начала нужно будет пройти на запад до космодрома.
Даг скептически усмехнулся.
— То есть нам придется пройти сквозь ударную группу атакующих войск? Ты в своем уме?
— Это как раз не проблема, — ответила Люка. — Я знаю тропы, по которым мы пройдем спокойно до самого космодрома. Дальше — самое сложное. Космодром уже будет захвачен. Нам нужно будет пробраться в ангар, угнать бомбардировщик и на нем долететь до Титана.
— Как все просто у тебя. — Ника смотрела на Люку изумленными глазами. — Пробраться, угнать… Кто это будет делать? Мы не наемники и не спецназ.
— Я все сделаю сама, — ответила Люка. — Это моя работа. Вопрос только в том, кто поведет бомбардировщик?
— Галеонский бомбардировщик?.. Я не умею, — сказала Ника.
— Я, только в теории. — Даг развел руками.
— Подожди. Джута ведь — пилот. Точно! Даг, она — настоящий асс. Я тебе потом расскажу, как она спускалась на тюремном шаттле, если выберемся, конечно.
— Я тебе дам «если выберемся»! — воскликнул Даг. — Выберемся. Ты думаешь ей можно доверять?
— Думаю да, — ответила Ника. — Она — хороший человек, поверь мне, во всяком случае, не наемник.
— Понятно, — вмешалась Люка. — Скорее всего, Земля и подразумевала Джуту в качестве пилота. Собирайтесь быстрее. Времени нет.
История отношений пришельцев и галеонцев насчитывала уже около тридцати лет. Война корпораций подходила к концу, и хотя в отдаленных районах еще шли бои, Цитадель и ее окрестности уже отстраивались, приобретая свой современный вид. Следующие двадцать лет для Галеона стали эпохой процветания. Неизвестно из каких источников возникла та информация, возможно, еще из отчетов первых ал л арийских экспедиций, но среди глав галеонских добывающих компаний ходили слухи о том, что воды верхних слоев фокосской коры содержат большое количество золота.
Это было правдой. Поскольку Фокос был ближайшей от Солнца планетой, содержание тяжелых элементов в его коре было наивысшим. Однако золотоносные воды были надежно скрыты от солнца слоями песка и горной породы. К тому же, не редко такие воды содержали помимо золота еще и уран. Поэтому разрабатывать эти месторождения, не навредив экологии Фокоса, было невозможно, но галеонцам никогда не приходилось думать об экологии. К тому же, у галеонского обывателя, это слово, примененное к планете считавшейся почти безжизненной, скорее всего, вызывало бы смех. В конце концов, самая крупная из добывающих компаний решила провести на Фокосе геологоразведку.
По плану, добычу должны были вести открытым методом. В относительно тонком верхнем слое, взрывами, должны были проделывать дыры, открывающие доступ к пористым отложениям и подземным водам. Казалось, этот метод, широко применяемый на Галеоне, не мог нанести экосистеме никакого вреда, но Фокос был необычной планетой. Он находился на грани, а может быть и за гранью «пояса жизни» — узкого диапазона орбит, в пределах которого возможна жизнь. Экосистема Фокоса строилась на очень хрупких, скрытых от непосвященного, взаимосвязях, разрушив которые, можно было очень быстро уничтожить жизнь на планете. Главной угрозой для Фокоса являлся парниковый эффект. При такой близости к Солнцу Фокос сохранял относительно невысокую температуру исключительно благодаря почти полному отсутствию в атмосфере парниковых газов. Колонии зеленых бактерии, выглядевшие из космоса как леса, поглощали углекислый газ, а то незначительное количество водяного пара, которое попадало в воздух, впитывали похожие издалека на снег белые губчатые растения, покрывавшие долины. Пропуская воду сквозь себя, губки, через длинные корни, возвращали ее обратно в подземные водоносные слои. Так, миллионы лет живые существа делали атмосферу своей планеты совершенно прозрачной для солнечных лучей; камни отражали большую часть света обратно в космос, и в недрах Фокоса сохранялась прохлада.
Добыча золота открытым методом неизбежно привела бы к катастрофе. Огромное количество воды, испаряясь из проделанных в коре отверстий, вызвало бы значительный рост температуры. Но главная опасность заключалась в том, что начал бы уменьшаться суточный перепад температур, который на Фокосе достигал ста градусов. Такой резкий перепад был очень важен для губок — их жизненные циклы были тонко настроены под него, и если бы он исчез — губки вымерли бы, и влажность начала бы повышаться еще быстрее, что, в конце концов, привело бы к гибели зеленых бактерий. Жар постепенно стал бы проникать все глубже в кору, и через тысячи лет жизни на Фокосе не осталось бы вовсе. Пришельцы, прожив на планете около ста лет, хорошо это понимали, но не понимали галеонцы, да и если бы понимали, их это вряд ли бы остановило.
Галеонская вера во всемогущество денег всегда была безграничной. Типичный галеонский менеджер считал, что, имея достаточное количество денег, любую проблему можно решить, даже парниковый эффект. «Нанять лучших ученых, купить им лучшее оборудование, и они что-нибудь придумают. Если проблема окажется сложнее, чем думали вначале — не беда, — нужно нанять еще больше ученых и купить еще больше оборудования», — так обычно рассуждали главы галеонских корпораций. Много раз история учила людей тому, что наказание за ошибки от природы, ровно как и от общества, приходит с задержкой, и, допустив причину, устранить следствие не всегда бывает возможно. Однако галеонцы плохо знали историю — им это не требовалось для зарабатывания денег.
По-началу, галеонские колонисты считали Фокос необитаемым. Свидетельства о замеченных среди скал людях принимались за галлюцинации вследствие жары. Таинственных людей называли «песчаными призраками». Их игнорировали и об их присутствии на Галеон не сообщали до тех пор, пока не начались диверсии. Стало взрываться оборудование, выходить из строя техника. Поняв, что призраки объявили корпорациям войну, галеонцы перебросили на Фокос армию. Так началась первая фокосская война.
Словосочетание «война с призраками» очень точно описывало характер конфликта. Галеонцы не знали, откуда приходит враг, не знали даже приблизительную его численность. Призраки приходили в полночь и в полдень — когда галеонцы спали или прятались от жары. Они делали, что хотели и уходили незамеченными. Любые попытки преследования не приводили к успеху. Иногда казалось, что отряд призраков загнан в тупик и выхода из него нет, но загадочным образом они всегда уходили. Каких только мифов не придумано было о песчаных призраках: и что они не люди, а инопланетяне, и что они могут проходить сквозь стены и летать, и что они не уязвимы, и что они — разновидность демонов — исчадие Пояса черны. Галеонцы, на самом деле, не знали, кто такие пришельцы. Факт исхода нескольких тысяч человек с Титана был известен не многим. В свое время, алларийская пропаганда изъяла его из всемирной истории. Тем более это было неизвестно простым галеонским военным и работягам.
Но самым пугающим мифом, появившимся в первую фокосскую войну, был миф о пустынном драконе. Однажды, воздушной разведке удалось выследить и провести до Змеиного каньона группу песчаных
