настоящий, я могу коснуться тебя… – Взяв его руку в свою, она провела кончиками пальцев по вздувшимся венам. – Мой брак как таковой перестал существовать, и я больше не хочу о нем говорить.
– Меня это устраивает. – Намотав ее волосы на руку, Паркер заставил Марис наклониться, так что их губы оказались на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Выждав несколько мгновений, он прижался ртом к ее губам, снова подождал немного и чуть-чуть повернулся, словно ища наиболее удобное положение. Марис издала какой-то странный звук, и, заглянув в ее глаза, Паркер увидел в них желание едва ли не более сильное, чем его собственное.
В следующее мгновение всякая сдержанность оказалась отброшена. Заключив ее лицо в ладони, Паркер покрыл его неистовыми, жадными, грубыми поцелуями. Марис отвечала тем же. Но вот их губы сомкнулись в долгом, страстном поцелуе, и оба замерли.
Лишь когда воздух в его легких иссяк, Паркер ненадолго оторвался от нее и, переведя дыхание, снова начал целовать Марис. На этот раз он не спешил, вернее – старался не спешить. Он скользил языком по ее губам, приникает к ним в неутолимой жажде. Их поцелуй длился и длился, и ни один из них был не в силах прервать его.
Чуть слышно Марис прошептала:
– Помнишь, когда мы впервые встретились?
– Да…
– Я сама хотела, чтобы ты продолжал меня целовать…
– Я знаю.
– Знаешь?!
– Неужели ты думаешь, я этого не почувствовал?
Вместо ответа она запустила пальцы в его взлохмаченные волосы и поцеловала Паркера, позволяя его нетерпеливым рукам развязать узел и расстегнуть пуговицы ее блузки.
Ее груди были небольшими, соблазнительно округлыми и упругими. Они тотчас покрылись дождевыми каплями, которые соединялись друг с другом и тонкими струйками сбегали вниз, заполняя ямочки и ложбинки ее тела.
– Ты заметил, что пошел дождь?
– Да, – ответил он и, накрыв ее грудь ладонью, несильно сжал. Он осторожно смахнул с ее соска капельку воды. Тотчас Паркер наклонился ниже и потерся о сосок губами. – Как ты мне однажды сказала – ты не растаешь.
– Сейчас я в этом не уверена, – пробормотала Марис и, обхватив руками его голову, крепко прижала к себе. – О, Паркер, Паркер!.. – простонала она голосом, который, показалось ему, он уже слышал в своих снах и фантазиях.
Рука Паркера скользнула ниже. Сначала он запутался в складках длинной, успевшей намокнуть юбки, но вскоре его пальцы коснулись се шелковистой кожи и двинулись по ногам выше – туда, где было горячо и влажно.
– Можно? – шепотом спросил он, теребя тонкую ткань ее трусиков.
В ответ раздалось какое-то смутное восклицание, которое вдохновило Паркера на дальнейшие действия.
– Паркер, боже!.. – голос Марис был едва слышен.
Он гладил ее, он погружал свои пальцы в ее влажное горячее лоно. И скоро Марис начала отвечать ему короткими рывками, устремляясь навстречу его пальцам.
– Не спеши…
Марис послушалась и больше не торопила неизбежную разрядку. Паркер продолжал ласкать ее грудь, но вот он почувствовал, как тело ее напряглось, как вся она содрогнулась. Сдержать эту сладостную дрожь было уже невозможно. Спина Марис изогнулась дугой, голова откинулась назад, глаза закрылись. Напряженная шея словно умоляла о поцелуях, и Паркер прижался губами к ямочке между ключицами, в которой скопилась чуть солоноватая дождевая вода, чувствуя, как под кожей вибрируют от сладострастных стонов напряженные связки.
Он продолжал прижиматься губами к ее шее, пока тело Марис не обмякло. Только тогда он отодвинулся, освободил руку и поправил измятый мокрый подол ее юбки. Марис продолжала вздрагивать, медленно успокаиваясь. Паркер прижал ее к себе и положил подбородок на ее макушку.
Марис слегка пошевелилась и коснулась рукой его груди.
– У тебя застегнута рубашка?
– Мама не разрешала мне выходить к ужину не застегнувшись.
Нащупав в темноте пуговицы рубашки, Марис расстегнула их и прижалась щекой к его груди.
– Так будет лучше…
Дождь усилился, но они его почти не замечали. Паркер нежно гладил Марис по спине, задерживая руку на каждом позвонке.
– Вы давно не трахались, да? – спросил он вдруг и почувствовал, как Марис напряглась. На мгновение ему показалось, что он зашел слишком далеко, а может, ей не понравилось слово, которое он употребил. Но это была только первая реакция; почти сразу Марис успокоилась и, снова прильнув к нему всем телом, тихо ответила:
– Да. Довольно давно.
– Я так и понял. Ты очень хотела.
– Я сама не понимала этого, пока… пока ты не прикоснулся ко мне. Наверное, наша благополучная
