– Надо говорить: «можно я пойду», Брэндон. Дай я посмотрю на твое лицо. – Син провела салфеткой по губам сына, затем он выбрался из кресла и поспешил к выходу, чтобы отправиться в детский городок. – Осторожно на горке, – крикнула вслед Син. Она вздохнула, понимая бесполезность своего предупреждения.
– Кофе? – Уорт снял крышки с пластиковых чашек.
– Спасибо.
Несколько минут они молча пили кофе, наблюдая за мальчиком. Он и девочка примерно его возраста одновременно подошли к лестнице горки. Брэндон, как и подобает джентльмену, посторонился, пропуская девочку вперед.
– А в нем уже чувствуется дамский угодник, – шутливо заметил Уорт.
– Надеюсь, он не вырастет таковым.
Уорт оторвал взгляд от окна. Несколько секунд внимательно разглядывал неулыбчивое лицо Син, потом произнес с нескрываемым раздражением:
– А знаешь, Син, постель обычно сближает людей, а не разделяет.
Его тон вывел Син из себя.
– Все зависит от того, почему люди оказались в одной постели. Мы-то с тобой знаем, с какой целью ты переспал со мной, не так ли?
– Ладно, сдаюсь. Я подлец. Мерзавец. Самое низкое существо на всей планете. Теперь ты довольна? – Явно разозлившийся, Уорт резко откинулся на спинку желто-оранжевого кресла. – Я заманил тебя в Мексику только для того, чтобы получить ответ на вопрос, который не давал мне покоя многие годы. Я хотел выяснить, какова в постели жена моего лучшего друга.
Хлопнув себя ладонями по бедрам, Уорт резко выдохнул и отвернулся. Однако вскоре опять повернулся к Син и наклонился, положив руки на стол.
– Теперь, когда мы выяснили мои мотивы, не скажешь ли мне, для чего ты переспала со мной?
– Что?
– То, что слышала. Какая у тебя была цель?
– Я. – Можно предположить: тебя тоже интересовали мои сексуальные способности.
– Я никогда…
– Ох, неужели? Никогда? Ни разу? Ты никогда не слышала, как Тим распространяется о моих сексуальных подвигах, удивляясь при этом: действительно ли я такой замечательный мужчина, как о себе рассказываю? И разве ты не захотела сама проверить, так ли это на самом деле?
– Ты мне отвратителен. – Син схватила свою сумочку и закинула ремешок на плечо.
Но прежде чем она успела подняться с кресла, Уорт, разбросав на столе пустые чашки и коробки из-под гамбургеров, схватил ее за руку.
– Вот видишь, как больно ранит подобное обвинение? – И мягкий тон, которым были сказаны эти слова, заставил Син остаться на месте. Она откинулась на спинку кресла и сбросила с плеча ремешок сумочки. Несколько секунд они смотрели прямо в глаза друг другу. Син не выдержала и первой опустила глаза.
– Оно действительно тебя обижает?
Уорт медленно кивнул.
– Очень.
Поставив локти на стол, она обхватила лицо ладонями.
– Ох Уорт, прости меня, я не знаю, что на меня нашло.
Услышав его смех, Син вскинула голову.
– А ты не могла бы выразиться поточнее? – попросил Уорт.
Покраснев, Син снова потупилась.
– Мне не следовало во всем обвинять только тебя. Я просто искала козла отпущения, чтобы успокоить свою совесть.
– Совесть? Разве мы совершили что-то ужасное?
– Да, и я чувствую себя виноватой.
– Но почему, Син?
– Из-за Тима, естественно.
– Он мертв. И с момента его гибели прошло более чем достаточно времени, чтобы перестать носить траур по мужу. Нет, ты винишь себя не потому, что переспала с мужчиной. И даже не потому, что этим мужчиной оказался я. – Уорт понизил голос до шепота. – Причиной всему – то огромное наслаждение, которое ты получила.
Она закусила нижнюю губу.
– Так ведь?
Син, выглядевшая совсем несчастной, кивнула.
– Послушай, – ласково произнес Уорт, беря ее за руку. – Тим не одобрил бы твой обет безбрачия. Ведь тебе было всего двадцать семь, когда он умер. Неужели ты вознамерилась до конца жизни избегать мужчин?
