— Верно. — Она кивнула. — Это слово надо знать.
— Только будь осторожнее, — предупредил ее Анжело. — Если слишком часто его использовать, можно пропустить интересные приключения.
Он ожидал услышать от нее, что ей больше не нужны приключения. Он не стал бы ее за это осуждать, тем более сейчас, когда назревал новый скандал в связи с тем, что папарацци сняли их вместе в аэропорту Рима.
Вместо этого она пристально посмотрела на него в мягком свете фонарей:
— Я ничего не имею против приключений, но всегда нужно оставаться рассудительной.
— С этим у тебя все в порядке.
Допив вино, Анжело откинулся на спинку стула. Когда он попытался сложить руки за головой, его лицо исказила гримаса боли. Он тут же опустил руки и схватился за плечо.
Глаза Атланты расширились.
— Ничего не говори. — Это прозвучало скорее как мольба, нежели предупреждение.
— Хорошо. Я не буду говорить об операции и качестве жизни, — пообещала она. — Но меня интересует одна вещь.
Боль понемногу начала утихать. Прищурившись, Анжело посмотрел на Атланту:
— Какая?
— Что ты планируешь делать после бейсбола?
— Я никуда не ухожу. — Даже до того, как Атланта подняла брови, Анжело понял, что это прозвучало слишком резко. Однако это не помешало ему добавить: — Я буду готовиться к следующему сезону.
— Я сейчас говорю не о следующем сезоне и не о том, который будет за ним. Ты не можешь вечно играть в бейсбол, Анжело.
Он слышал это и от других людей, в том числе от более молодых членов своей команды, размышлявших о том, что их ждет по окончании спортивной карьеры. Обычно Анжело отвечал на этот вопрос в шутливой манере. На этот раз он принял реальность и, глядя на звездное небо, признался:
— Я не знаю, что буду делать.
— У тебя много вариантов.
Это действительно так. Он мог стать тренером. Ему уже поступали подобные предложения. Он мог приобрести какой-нибудь бейсбольный клуб. Эта возможность казалась ему заманчивой, но…
— Игра для меня все.
— Не все, — мягко возразила Атланта.
— Для меня все. Она спасла меня. Алекс и бейсбол — это то, что помогло мне не стать частью печальной статистики.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Атланта.
Об этом периоде своей жизни он обычно не рассказывал, тем более красивым женщинам, которых приглашал на свидания.
Но эта женщина искренне за него переживала и была готова его выслушать.
— Я был трудным подростком и постоянно попадал в неприятные истории, поскольку был глуп и не задумывался о возможных последствиях. Еще я был безумно зол, — признался он.
— На отца? — предположила Атланта.
— На него. И на мать. — Анжело фыркнул. — Черт побери, я был зол на весь свет. — В небе были тысячи звезд. Уставившись на одну, он продолжил: — До нас с братом никому не было дела. Мать каждую ночь приходила домой пьяная. Она была консультантом по связям с общественностью. У нас была крыша над головой и еда, когда она не забывала сходить в магазин. По правде говоря, я не знаю, как ей удавалось сохранять работу.
— Не все алкоголики вконец опустившиеся люди. Некоторые могут довольно долго вести двойную жизнь.
— Синди именно такой и была. Она не была жадной. Просто ее совсем не интересовало материнство. Думаю, она злилась на Луку за то, что у них ничего не вышло. Судя по тому немногому, что мать нам рассказывала, они с Лукой встретились, когда она приехала сюда в отпуск. Она забеременела, и он на ней женился. Они едва друг друга знали. Это вряд ли можно считать залогом успешного брака, правда?
— Конечно.
— В общем, она хотела оставаться молодой и развлекаться на полную катушку.
— Это очень сложно, когда у тебя двое детей, — заметила Атланта.
— Наличие детей никогда ее не останавливало. Она больше времени проводила на вечеринках, чем дома с нами.
Недавно Анжело понял, что, возможно, именно по этой причине его не интересовали девушки, которые после игры караулили игроков возле стадиона в надежде на веселое времяпрепровождение. Они напоминали ему легкомысленную безответственную Синди.
— Некоторые учителя пытались нам помочь, но без вмешательства государства они мало что могли для нас сделать. Синди умела выходить сухой из воды. Всякий раз, когда к нам приходили представители органов опеки, она клялась и божилась, что изменится. Они ей верили. Черт побери, мы с Алексом тоже ей верили.
— Обещаниям, исходящим от людей, которых любишь и в которых нуждаешься, невозможно не верить, — произнесла Атланта со знанием дела.
— На какое-то время ситуация менялась к лучшему, но потом она снова бралась за старое.
Глаза Анжело затуманились, и звезда превратилась в расплывчатое пятно. Он тяжело сглотнул. Его мать тоже бросила своих сыновей. Не физически, эмоционально.
— Отец помогал вам хотя бы материально?
Он покачал головой:
— Если верить Синди, Лука отправил нас к ней в Штаты, потому что у него возникли финансовые проблемы и он не мог нас содержать. Его забегаловка у дороги перестала приносить доход. Он едва сводил концы с концами. — Его тон стал ледяным. — Но, как видишь, в конце концов Лука преуспел. Он открыл ресторан, повторно женился и завел троих детей.
— Он когда-нибудь связывался с тобой и Алексом?
— Однажды. Нам было восемнадцать, и мы уже жили в Нью-Йорке. Ему удалось найти нас через дальнего родственника нашей матери. Я был так зол на отца, что разбил телефон о стену.
— У тебя были все основания на него злиться, — мягко произнесла Атланта.
Все эти годы он не делился своей болью ни с кем, кроме Алекса. Вдруг он почувствовал, что ему впервые легко говорить о своих проблемах с кем-то еще.
— Лука забыл о нас с Алексом, — произнес он. — Мы были ему не нужны.
— Мне очень жаль, Анжело. — Она подалась вперед и накрыла его ладонь своей.
— Прошло уже много времени.
— Но боль все равно не утихает.
Она была права. Сердце Анжело защемило от эмоций, которым он редко давал волю. Боясь, что красноречие может его подвести, он просто кивнул.
Глава 8
— Расскажи мне, как бейсбол тебя спас, — попросила Атланта после продолжительной паузы. — Ты играл за школьную команду?
— Нет, для этого у меня были недостаточно высокие отметки. Если бы не пара учителей, которые жалели меня, не думаю, что мы с Алексом окончили бы школу в один год. Я не любил учиться. К тому же у меня были проблемы с буквами. Они сводили меня с ума.
