– Ренни. – Он хотел, чтобы она посмотрела на него. Так и вышло.
Она бросила нож и повернулась к нему: – Что?
– Это ведь всего лишь поцелуй, – мягко сказал он.
– Давайте не будет придавать этому большого значения, ладно?
– Я и не придаю. Ведь именно вы выскочили из спальни с такой поспешностью, будто там пожар.
– Тогда кончайте меня обхаживать.
– Вас обхаживать? – повторил он, возвысив голос. – Обхаживать вас?
– В тот вечер, когда мы встретились, нет, в тот вечер, когда вы подстроили нашу встречу, я сказала вам открытым текстом, даже маленький ребенок понял бы, что меня не интересует… все это.
Тут уж взыграла мужская гордость. Вик обошел рабочий стол и остановился перед ней.
– Вы сильно изменились, верно? Один поцелуй, и я уже вас обхаживаю, а когда-то в Далтоне вы были очень общительны. Как вы тогда это называли?
Ренни отшатнулась, будто он ее ударил. Лицо ее стало жестким.
– Наверняка вы со своим приятелем-детективом Уэсли всласть посплетничали в раздевалке.
– Только после того как я узнал подробности о вас от жителей Далтона. Вас там прекрасно помнят, дорогуша. Потому что тогда вы не только целовались с местными парнями. Я ничего не путаю?
– Вы прекрасно информированы, зачем меня спрашивать?
– Вы делали значительно больше. Она немного попятилась и отвернулась:
– Теперь я не такая.
– Почему? Мне думается, вы чертовски хорошо проводили время. В Далтоне до сих пор треплют языками насчет вашей поездки в красном «Мустанге»-кабриолете. Тогда вы выставляли на всеобщее обозрение голые сиськи, но стоило мне вас коснуться, как вы сбежали сломя голову.
Она хотела обойти его, но он сделал быстрый шаг в сторону и перехватил ее.
– Вы позволяли всем этим сексуально озабоченным ковбоям пускать слюни, глядя на вас на родео. И их папашам, дядям и даже дедушкам.
– Прекратите!
– И вы ведь отдавали себе в этом отчет, так? Вам нравилось, что они кончают прямо в джинсы.
– Вы ничего не знаете…
– А чего тут знать. Для таких, как вы, имеются довольно некрасивые названия. Но это не мешает нам хотеть того, что вы так широко рекламируете. Сколько сердец вы разбили, прежде чем нацелились на Раймонда Кольера?
– Не смейте…
– Когда же роман вам надоел, вы убили своего любовника. А теперь, значит, вам не нравится, когда вас «обхаживают»?
– Да!
За ее криком последовала гулкая тишина. Ренни отвернулась от него и прислонилась к столу. Закрыла ладонью рот, простояла так несколько мгновений, забыв, что делать с руками. Довольно странная для хирурга рассеянность. Она скрестила их на груди и ладонями сжала локти Затем вытерла ладони о бедра. Наконец, взяла посудину с курицей и сунула ее в духовку. Поставила таймер и снова принялась резать помидоры.
Вик продолжал наблюдать за ней с сосредоточенностью канюка, кружившего над трупом рыси. Он не хотел менять тему. Ему хотелось хоть на мгновение увидеть настоящую Ренни Ньютон.
– Что случилось в тот день в кабинете вашего отца? Нож с силой стукнул о доску.
– Разве Уэсли не поделился с вами?
– Я читал полицейский отчет.
– Тогда в чем дело?
– Оттуда ни черта не ясно. Я хотел бы услышать, что произошло, от вас.
Она закончила резать помидоры и вымыла нож. Вытирая его полотенцем, она саркастически взглянула на Вика.
– Любопытство мучает?
– Не надо так, – попросил он, стараясь удержать в узде свою злость. – Вы же знаете, я не потому спрашиваю.
Она оперлась руками о стол.
– Тогда почему вы спрашиваете? Объясните, с какой стати вам так важно знать, черт побери, что случилось?
Он наклонился, чтобы приблизить к ней свое лицо.
– Ты знаешь почему, Ренни, – прошептал он.
Не понять его было невозможно, но на всякий случай он положил свою руку на ее пальцы и сжал
