В телестудии было темно и, как она думала, пусто.
— А никого и нет. Только я. Я ждал тебя. Алекс легко встал с кресла ведущего, расположенного рядом с рабочим столом отдела новостей, и неторопливо направился к ней. От испуга она все еще не могла сдвинуться с места.
В темноте телекамеры походили на живых существ другой планеты, со множеством приложенных к ним кабелей, змеями расползшихся по цементному полу, подобно электронным пуповинам. Экраны мониторов смотрели немигающими слепыми глазами. В этот поздний час, когда приборы больше не выполняли свои высокотехнологические функции, студийное оборудование напоминало своими формами кошмарных чудовищ.
До недавнего времени такое глупое сравнение никогда бы не пришло Кэт в голову.
— Как ты узнал, где меня найти? — спросила она.
— Мне сказали, что обычно, идя домой, ты выбираешь самый короткий путь — через студию.
— Кто тебе сказал об этом? И как ты вообще сюда попал?
— Я втерся в доверие к охраннику.
— Им вообще не разрешается пропускать в здание посторонних.
— Старина Боб сделал для меня исключение как для бывшего коллеги.
— Старина Боб?
— Мы с ним уже на короткой ноге. Как только я сказал ему, что раньше служил в полиции, он сразу стал необыкновенно милым и предупредительным. Перед тем, как выйти в отставку и устроиться работать в охрану, Боб служил в полицейском управлении Сан-Антонио.
— Как, оказывается, полезно встретить бывшего коллегу-полицейского.
— Да, как видишь, в этом есть свои положительные стороны, — пожав плечами, ответил Алекс. — Тебе холодно?
Кэт сама не замечала, что, сложив на груди руки сжимала ладонями локти.
— Да, наверное, немного холодно. Я как-то не обратила внимание.
— Или ты дрожишь из-за того, что здесь произошло днем?
Она резко вскинула на него глаза.
— А ты откуда об этом знаешь?
— Я был здесь.
— Ты был здесь? С чего это вдруг?
— Чтобы увидеться с тобой. Я приехал как раз после того, как прибыла пожарная машина. В этой суматохе мне удалось пройти мимо старины Боба, но до студии я так и не добрался. Она была оцеплена, и внутрь меня не пустили. Я спросил у одного полицейского, что происходит, и он мне все рассказал. Я представился твоим другом и попросил разрешения увидеть тебя, но ему было строго-настрого приказано никого не пропускать.
Кэт пожалела, что не знала о том, что Алекс находился рядом с ней, в том же здании. Все были к ней так внимательны, но, когда это произошло, присутствие такого надежного человека, как он, было бы для нее особенно ценным. Не поднимая на Алекса глаз, она пробормотала:
— Подобные происшествия иногда случаются.
— Ты уверена, что это был несчастный случай? В ее нервном отрывистом смехе не чувствовалось большой уверенности.
— Конечно, это был несчастный случай. Я совершенно случайно оказалась в этом кресле, когда сверху упал один из светильников.
— Покажи мне, где это случилось.
Он прошел за ней до рабочего стола отдела новостей. Около него стояли четыре вращающихся стула. Два для ведущих, один для синоптика, севшего поболтать с ведущим перед тем, как перейти к знаменитому на всю телекомпанию «центру погодных прогнозов» в противоположной части студии. Четвертый стул был предназначен для спортивного комментатора.
— Как ты знаешь, я редко бываю на съемочной площадке при прямой трансляции. Все мои передачи записываются заранее. Во время записи я обычно сижу здесь, — пояснила Кэт, положив руки на стул спортивного комментатора. — Сегодня я не успела произнести и половины вступительного текста, как это произошло.
Она показала наверх. Сломанный светильник, один из нескольких приборов павильонного освещения, уже заменили.
— Третий слева, — показала она Алексу.
— Он упал прямо на стол?
— Вот сюда.
На жаростойком пластике столешницы явственно выделялись свежие глубокие царапины. Край стола был неровным, в нем образовалась выемка в форме полумесяца, как будто кто-то откусил от него порядочный кусок.
— Мне повезло, что это произошло не с моим черепом, — продолжала Кэт, водя пальцем по выемке. — Он упал буквально в нескольких дюймах от моей головы, почти что мне на колени. Наделал столько шума. Стекло разбилось, металл весь покорежился. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. — Ну, и мне, конечно, пришлось делать второй дубль.
— А кто-нибудь объяснил, что же все-таки случилось?
— Через пару минут студия была полна народу. Билл прервал совещание и примчался сюда. Кто-то вызвал службу 911, поэтому и приехала пожарная команда. «Скорая» тоже, хотя ни я, ни кто-либо из съемочной группы не пострадали, что само по себе чудо. Через некоторое время полиция вместе с нашими охранниками выставила всех из помещения, чтобы привести его в порядок. Билл рвал и метал. Он потребовал объяснений у осветителей.
— И что?
— У них не было никаких объяснений. Он угрожал всех их уволить, но я убедила его этого не делать. Все равно ведь нельзя доказать, по чьей халатности упал этот прибор, поэтому было бы несправедливо увольнять всю бригаду.
— А они исследовали сам светильник?
— Да. Там оказался не закреплен какой-то болт.
— Так это все-таки была чья-то халатность.
— Либо да, либо он развинтился сам.
— Сам развинтился?
— Ну, или что-то в этом духе, — отрезала Кэт. Его скептицизм начинал действовать ей на нервы и пугал, поскольку полностью совпадал с вертевшимися у нее в голове мыслями.
— Гмм.
— Терпеть не могу, когда ты так делаешь!
— Что делаю?
— Хмыкаешь. Этим ты как бы даешь понять, что то, что я сказала…
— Совершеннейшая чушь.
— Тогда какова твоя версия, что ты сам думаешь о случившемся?
— Я думаю, что ты насмерть перепутана и что это не был несчастный случай.
Кэт снова скрестила руки на груди, подсознательно пытаясь защитить себя.
— Бред какой-то. Кому могло понадобиться, чтобы Курт стал калекой?
— Курт?
— Спортивный комментатор.
— Но светильник упал не тогда, когда на площадке находился Курт. Он упал тогда, когда там сидела ты.
— Не хочешь ли ты сказать, что прибор был заранее развинчен, чтобы упасть прямо мне на голову?
— Ага. И ты думаешь точно так же.
— Не воображай, что знаешь, о чем я думаю.
— Легко догадаться. В противном случае ты не выглядела бы как плохо собранная детская
