коробочках с косметикой, означало – стойкая! Тушь намертво прилипла к ресницам, помада хоть и смылась, но не до конца, губы теперь выглядели обветренными, воспаленными. – Ой, что же будет теперь со мной? – обреченно намыливая ладони, пискнула Аля и сама же себе не менее обреченно ответила: – Будет полный трендец!
Спустя полчаса «полный трендец» воочию лицезрел Клим, когда ввалился в дверь своего номера с тяжеленной сумкой, оттягивающей руку до пола.
– Приперся, значит? – поинтересовался у него красномордый китаец, отдаленно смахивающий на Алевтину. – Только мы вас не ждали совсем.
– Ммм, – сказал Клим, уронил сумку на пол и невежливо ткнул в Алевтину указательным пальцем.
– Да, да, не сомневайся, это я – твоя невестушка, – хохотнула Аля, щуря узкие глаза.
– Что с тобой случилось? – ошарашенно спросил Клим, когда к нему вернулась способность говорить.
– Аллергия на мыло, кожа очень чувствительная, – вздохнула девушка и развела руками.
– Боже мой, как ты меня напугала! Я подумал, пока меня не было, тебя дикие пчелы покусали. Но раз это всего лишь мыло, тогда другое дело. Ты только, пожалуйста, не умывайся больше.
– Вообще? – ехидно спросила Аля.
– Хотя бы до свадьбы! – умоляюще воскликнул Клим. – Хотя, если фату на лицо набросить, и так сойдет.
– Ну, знаешь ли! – задохнулась от возмущения Алевтина.
– Шучу, – хихикнул Клим и, игриво поглядывая то на Алевтину, то на свою сумку, полюбопытствовал: – Кстати, у тебя больше ни на что аллергии нет?
– Вроде нет, – смутилась Аля. Странное поведение жениха ее немного удивило.
– Ты уверена? – загадочно спросил Клим, подмигнул Алевтине, кряхтя от натуги, водрузил сумку на стол, открыл «молнию» и ловким движением перевернул, вытряхивая из сумки упакованные в разноцветные обертки плитки шоколада, батончики, конфеты.
– Хм, – это единственное, что смогла вымолвить Алечка, глядя уже не узкими, а круглыми глазами на все это шоколадное изобилие.
– Ешь, что ль, уже, – ненавязчиво подбодрил Алечку Клим, переминаясь с ноги на ногу.
– Ты сошел с ума, – сглотнув слюну, восторженно заявила Аля.
– Ага, – радостно кивнул Клим.
– Вот оно, счастье-то, – просто сказала девушка, улыбнулась, посмотрела на Клима с обожанием, вытащила из кучи сластей самую большую шоколадку, развернула обертку, отломила от плитки кусочек и с наслаждением сунула его в рот.
– Сладкая моя, – неожиданно сказал Клим и вздрогнул. Ничего подобного он от себя не ожидал.
– А ты не будешь? – поинтересовалась Алечка с полным ртом.
– Аль, много сладкого на голодный желудок – вредно. Погоди немного, сейчас завтрак должны принести, – забеспокоился Клим, глядя на то, с какой скоростью шоколадка исчезла из обертки.
– Не мешай, – капризно заявила Алевтина и зашуршала следующей оберткой, не обратив на заявление Клима ни малейшего внимания.
– Тебе будет плохо, – предупредил Клим.
– Не-а, мне будет хорошо, – возразила Алечка и потянулась за «Сникерсом»…
«А вот и «Сникерс», – вяло подумала Алечка, сидя на коврике в ванной в обнимку с унитазом.
В дверь тактично постучали. Аля нажала на рычаг сливного бачка и, пошатываясь, встала.
– Иду-у-у, – пропела она, ополоснула лицо холодной водой, прополоскала рот, потянулась к ручке двери, но потом передумала и вновь склонилась над унитазом. – А вот и «Марс», – нервно усмехнулась девушка и уселась на пол.
– А я тебе говорил, что много шоколада на голодный желудок вредно, – послышалось из-за двери ядовитое замечание. – Это же надо было ухитриться столько сожрать!
– Заткнись, – сдерживая тошноту, отозвалась Аля и вытерла холодный пот со лба.
– Открой дверь, я тебе чаю крепкого сделал с лимоном.
– Не открою, – упрямо заявила Аля. – У меня тут интимная встреча с «белым другом». И вообще, я выгляжу плохо. Ты на меня посмотришь – и жениться перехочешь.
– Чай стынет, выходи. Уверен, что ты не выглядишь хуже, чем с утра.
– Почему это, интересно?
– Потому что хуже просто быть не может, – любезно уточнил Клим и проследовал в гостиную.
– Еще как может, – цепляясь за раковину и пытаясь подняться на ноги, прошептала Аля. Встать удалось с большим трудом. Она еще раз умылась холодной водой, промокнула лицо полотенцем и уставилась на себя в зеркало, с удивлением отметив, что отечность с глаз спала и кожа вернула себе обычный бледный оттенок. – Красавица, – пришла к выводу Алевтина, тяжело вздохнула и решительно, хотя и опираясь временами о стену, направилась пить чай, очень сильно надеясь, что Клим из вредности не предложит ей к чаю шоколадку.
Чаепитие растянулось до обеда, а после обеда продолжилось до вечера. Клим больше не издевался и не подшучивал над ней, вел себя заботливо и предупредительно. Они болтали о какой-то ерунде,
