Она кивнула.
– Как придете домой, сделайте холодный компресс.
Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку. И ушел.
7
– Арти, ты не в курсе, что происходит на фирме? – спросил Рик по дороге в аэропорт. – Скажи мне, кто сошел с ума: я или все остальные?
– Ясное дело, ты. Черт! Забыл положить трубку и ласты.
– Я положил на дно чемодана, – успокоил его Рик и вырулил машину Микеле на автостраду.
Какое-то время они ехали молча. Рик редко садился за руль и при других обстоятельствах не предложил бы свои услуги Артуру, но ему хотелось поговорить с ним о Монике. Все-таки они родственники, а главное – Артур не разделяет допотопных представлений Микеле о семье.
Однако Рик не спешил начинать разговор: его мучили сомнения. На фирме происходили непонятные вещи. Последние дни он постоянно ловил на себе странные взгляды. Да и отношение к нему со стороны коллег ни с того ни с сего изменилось. Раньше Бруно, свояк Микеле, по утрам, идя из кухни с чашкой кофе, всегда заходил к нему в кабинет поболтать. А теперь вдруг перестал. Проходит мимо, да так быстро, словно у него вот-вот начнется деловая встреча. Только никакой встречи у него не назначено. Во всяком случае, последние три года Бруно не слишком напрягается, поскольку по природе своей он сибарит. Однако Рику он нравится.
– Я серьезно, Арти. Ты не заметил ничего необычного? – спросил он.
– О чем это ты?
– Да как тебе сказать... – Внезапно Рик смутился. – Понимаешь, у меня такое впечатление, будто меня все избегают.
Артур чуть поморщился и, отведя взгляд, буркнул:
– Брось. Тебе показалось.
– Показалось? Ни черта подобного! – Рик слишком хорошо знал этот сдержанный тон: Артур явно темнит. – Скажи, что происходит? Это как-то связано с открытием филиала на Западном побережье?
– Нет. – Поспешность ответа лишь убедила Рика в правоте его догадок. – Клянусь, ничего такого не случилось.
– А что же тогда?
– Старина, ума не приложу, что тебе сказать. Насколько я знаю, на фирме все тихо-спокойно. Скажи-ка мне лучше, как там моя разлюбезная сестрица?
– Лучше не спрашивай.
Артур хмыкнул.
– А где она сейчас?
– У твоего отца.
– И что поделывает? Безвылазно торчит в библиотеке и пытается усовершенствовать десятичную систему классификации Дьюи?
– Знаешь, приятель, что я тебе скажу? Ты явно недооцениваешь свою родственницу.
– Неужели? Ну тогда чем же вы с ней занимаетесь?
Рик закашлялся.
– Да так, всем понемножку. Обычные турист-ские заморочки. Съездили в Центральный парк, в Кони-Айленд... Прошвырнулись по магазинам... Дело в том, что...
– Черт! Надо звякнуть Кэтрин. Надумала ехать в аэропорт сама, но, боюсь, опоздает. Она такая соня!
Рик снова сосредоточился на дороге, а Артур принялся названивать подружке. Обычно Рика раздражал его непомерный эгоцентризм, но сейчас он был даже рад передышке. Нет, все- таки обсуждать Монику с ним не следует. Ни с ним, ни с кем-либо еще. Ведь Моника не какая-нибудь проходная подружка.
Сформулировав мысль, он сам ужаснулся. Не проходная подружка? А кто же она? Да, ему по душе нрав Моники: она отважна и находчива. И голова у нее варит будь здоров, любой мужик позавидует. Ну а выглядит так, что рехнуться можно.
– Рик, ты где?
Он вздрогнул и покосился на Артура.
– Ты пропустишь поворот.
– Черт! – Рик крутанул руль и, чудом избежав столкновения, перескочил в крайний ряд.
– Старик, да что на тебя нашло? Я тебя не узнаю. – Он покачал головой. – Сам на себя не похож.
Это точно! Да он и сам себя не узнает. А чему тут удивляться? С тех пор как приехала Моника, у него ни минуты покоя. Рик покосился на Артура: тот изучал авиабилет.
– Арти, можно вопрос?
– Валяй.
– А Моника будет работать в компании?
Артур хмыкнул.
– Вряд ли. Ты ведь знаешь отца. У него на редкость допотопные взгляды на этот счет. А у тетки Стефании и того хлеще. Ни за что не позволит Монике работать.
– А твои милые родственнички хоть понимают, что на дворе нынче двадцать первый век?
– Похоже, нет. – Артур ухмыльнулся. – Только один я иду в ногу со временем. И не хочу, чтобы женщины в семье ходили в черном и перманентно с пузом.
– Арти, я серьезно. Моника толковая и здорово разбирается в деле. От нее компания лишь выиграет.
– Послушал бы тебя отец! Вряд ли ему понравится, что ты подстрекаешь Монику к бунту. – Артур пристально взглянул на Рика и добавил: – Сдается мне, что на самом деле тебя беспокоит нечто совсем другое.
– Меня? И что же, например?
– Не знаю... – Артур покачал головой. – Тебе давным-давно пора в отпуск. Вот я вернусь, а ты поезжай. Хотя бы на недельку.
– Там видно будет, – уклончиво ответил Рик. А на дороге уже замелькали указатели многочисленных терминалов аэропорта Ла-Гуардиа. – Арти, следи за указателями. А то еще проскочим нужный поворот.
Они прекратили разговор и вскоре свернули к нужному терминалу. Стоянка была забита до отказа. Артур выскочил из машины и, вытащив из багажника чемодан, наклонился к открытому окну.
– Старик, спасибо, что подбросил. А насчет отпуска я вполне серьезно.
– Ладно. Я подумаю. Счастливого отдыха.
С того злополучного вечера, когда они ходили в ночной клуб, прошла уже неделя. Моника и Рик по-прежнему проводили целые дни вместе: ходили по музеям, видели статую Свободы, поднимались на смотровые площадки Эмпайр-стейт-билдинг. А по вечерам посещали рестораны или театры. Но Рик больше ни разу не целовал Монику, и она начала беспокоиться.
Неужели она сделала что-то не так? Моника очень переживала. Только Ричард не понимает одного: она ни за что не сдастся. И сделает по-своему. Ведь она настойчивая.
Моника покосилась на Рика: он изучал колонку «Досуг». Брови сдвинуты, губы сжаты... Ей больше нравится, когда губы у него мягкие и ласкают ей грудь.
– Может, для разнообразия сходим в кино? – предложил Рик, поднимая глаза от газеты. – Что бы вы хотели посмотреть?
Моника вздохнула. Она бы хотела пойти потанцевать, на что Ричард уже второй вечер подряд неизменно твердит: лучше как-нибудь в другой раз. А ведь другого раза может и не быть. Скоро она вернется во Флоренцию. Под недреманные очи отца с матерью. Какая тоска!
– Моника?
– Что?
– Я спросил, какой фильм вы хотите посмотреть.
– Никакой! – Она плюхнулась рядом с ним на диван в гостиной и закинула ногу на ногу. Как все-таки здорово ходить в джинсах! И как она будет обходиться без них дома? – Я хочу потанцевать.
От ее близости Рик сразу напрягся.
– А почему вы не хотите сходить в кино?
– В кино я могу сходить и дома.
– И на танцы тоже можно сходить дома.
Она покачала головой.
– Нет, на танцы меня не пустят.
– Как это – не пустят?
– Я имею в виду одну. С провожатой, пожалуйста. Как-то раз я имела глупость пойти на танцы с теткой Клементиной. Больше не хочу.
– А что случилось?
– Ничего особенного. Просто она отпугивала от меня всех кавалеров. В результате весь вечер я проторчала у стенки в обществе милой тетушки.
Рик расхохотался.
Моника опустила глаза и молча рассматривала накрашенные красным лаком ногти. Нет, Рик не понимает, в какой строгости ее держат.
– Извините, если я вас обидел. – Рик коснулся ее ноги в самолично проделанной Моникой прорези на колене. – Просто я подумал, что вы пошутили.
– Какие уж тут шутки! – Моника вздохнула и подняла на него глаза. Прочтя на его лице жалость, рассердилась и снова отвела взгляд.
– Ну и чем же вы занимаетесь целыми днями дома? – спросил он, не убирая руки.
И сердиться на него становилось все труднее и труднее. Может, он наконец-то перестанет держать дистанцию?
– Чем занимаюсь? Вообще-то я вернулась домой только два месяца назад. – Она пожала плечами. – Много читаю. А некоторые книги перечитываю. А еще готовлю еду и шью. Правда, мама не видела одежды, которую я приготовила для поездки в Нью-Йорк.
– Я так и думал! – ухмыльнулся Рик и уже серьезным тоном продолжил: – Но ведь вы окончили школу, а потом еще и колледж. Почему бы вам не пойти работать?
– Да вы что! Это еще хуже, чем ходить на танцы без тетки Клементины.
– Не понимаю. Вы так разбираетесь в бизнесе. Зачем же вы учились, если не хотите использовать полученные знания?
– Вы рассуждаете прямо как мой отец. – Моника вспомнила, чего ей стоило уговорить отца отправить ее учиться в колледж. Она и просила, и молила, а в конце концов потребовала. И добилась. Она вздохнула и поменяла позу. – Хотите еще вина?
Рик покачал головой.
Схватив свой бокал, Моника вскочила и подошла к винному бару за бутылкой шардонэ.
