цыпочках прошла через холл к заднему входу, где надела кепку с козырьком, перчатки и шарф. Один взгляд на вешалку — парки Беннетт не было. Значит, она так и не возвращалась домой.
Утренний воздух оказался таким холодным, что у нее аж дыхание сперло в груди. Нест пробежала трусцой по переулку, делая большие шаги, потом перешла на настоящий бег. Снег уже убирали, поэтому вдоль Вудлауна по дороге оказалась расчищенной темная полоса асфальта, напоминающая русло реки. Где-то вдали еще работали снегоуборочные машины, и рычание двигателей и скрежет металла об асфальт далеко разносились в тишине. Впереди не было заметно никакого движения, и Нест бежала по центру дороги, выбирая самые чистые места, избегая участков со льдом и замерзшим снегом, глубоко и размеренно дыша.
Там, за границей города, в одиночестве и тишине, она обретет мир и покой.
Уличные фонари освещали путь, пока она не миновала последние жилища Хоупуэлла и не оказалась в сельской местности. На небе уже показались первые признаки рассвета, черный цвет ночи медленно переходил в густо-серый. Звезды сверкали вдали сквозь разрывы облаков, и укрытые снегом поля отражали их серебристые блики.
Она ускорила бег, ощущая прилив адреналина, горячая кровь разогнала утреннюю зябкость. Энергия, вырабатываемая телом, разбудила мозг, и мысли пришли в активность, словно ученики в классе, что тянут руку, желая ответить на вопрос учителя. Нест обуревали эмоции. Ей следовало хорошенько подумать, прежде чем брать всех кататься на санях и подвергать риску. Следовало быть умнее и не пускать Беннетт одну на улицу. Да много есть вещей, где она должна была хорошенько подумать — например, вот этот бег поутру в одиночку, когда демоны, охотящиеся за Джоном Россом, вполне могут напасть на нее. Она провоцирует их предпринять что-то неожиданное, но и сама может ответить тем же.
Пожалуй, так оно и есть, подумала Нест. Например, напустить на них Духа.
Вся бравада мигом слетела с нее, ибо она хорошо знала, куда это может привести. Лучше уж быть осторожной. Но ею овладел гнев. Ее втянули в это, не спрашивая согласия. Она вовсе не желала, чтобы Росс снова входил в ее жизнь, приносил столько проблем в лице четырехлетнего мальчика, который ни с кем не вступает в контакт. Уже одно то, что он назвал ее имя и вывел на нее демонов — достаточно скверно. Но больше всего Нест возмущало, что, кроме имени, он ничем не показывал связь между ними.
Прошлой ночью, когда Росс и Харпер уснули, и Нест ждала возвращения Беннетт, волнуясь, в чем дело, он вышел из своей комнаты и сел рядом с ней. Беззвучный, словно тень, он занял место на диване. Взглянул на нее синими глазами, а потом перевел внимание на темноту за окном, вглядываясь в парк. Она некоторое время наблюдала за ним, молча, потом присела возле него на корточки. Свет был потушен, горел только ночник, поэтому парк был хорошо виден — широкие белые просторы, освещенные фонарями.
— О чем ты думаешь, Малыш Джон? — спрашивала Нест, пытаясь следовать совету Двух Медведей. — Что ты там видишь?
Никакого ответа. Черты лица мальчика были тонкими, хрупкими, тельце — худеньким. Светлые волосы неровными прядями свешивались на лоб и на уши. Его стоит подстричь, подумала она. Может быть, ей удастся сделать это? А еще ему нужны пища и любовь, а также чувство принадлежности. Он слишком хрупок, того и гляди — исчезнет.
— Ты можешь что-нибудь мне сказать. Малыш Джон? — настаивала она. — Поговори со мной немножко! Ты ведь уже произносил мое имя. Так мне передал Джон. Ты сказал: «Нест». Это мое имя. Ты знаешь обо мне? Скажи, если знаешь, Малыш Джон. Скажи, что тебе нужно, и я попробую дать тебе это.
Никакого ответа. Мальчик по-прежнему смотрел в окно на парк.
— У меня тоже есть магия, — наконец произнесла она, придвинувшись к нему совсем близко. Она подозревала, что вот сейчас он отодвинется, но нет — он не шевелился. — Я родилась с этой магией, как и ты. Непросто обладать магией, правда? Она делает то, что нам не всегда по душе. И даже то, что нам совсем не нужно. С тобой такое бывало?
Она подождала, потом продолжила:
— Моя магия живет внутри меня, хотя я вовсе не хотела этого. Это магия моего отца, он дал мне ее, когда я была совсем маленькой. Я долгое время ничего о ней не знала. Обнаружила ее, когда мне было четырнадцать. Моя магия имеет форму волка-призрака по имени Дух. Дух очень большой и страшный. Когда я была маленькой, он всюду ходил за мной, охранял. А теперь он живет внутри меня. И я даже не знаю, что произойдет…
Она осеклась, ибо почувствовала холодок при воспоминании о Духе и магии. События в Сиэтле, ее битва с демоном, который пытался переманить на свою сторону Джона Росса, пронеслись в ее сознании. Именно борьба с демоном привела к тому, что Дух, покинув ее тело, явил себя. В воспоминаниях он снова пробуждался, и они становились одним целым. Она чувствовала его темную ярость, его мощь.
И он снова появился, нежданно-негаданно, во время последних соревнований…
Нест на минуту прикрыла глаза, потом открыла, вглядываясь в ночную тьму.
— Если бы ты рассказал мне о своей магии, Малыш Джон, возможно, мы бы сумели помочь друг другу. Может быть, мы бы смогли разобраться, что с нами происходит. Мне не нравится жить со всем этим. А тебе? — Она мягко коснулась его ручонки. — Может быть, мы поддержим друг друга и поговорим об этом?
Но цыганский морф не отвечал, продолжая хранить молчание. Она отвела его по коридору в выделенную для него комнату, чувствуя усталость и раздражение из-за неспособности развязать ему язык.
Она размеренно бежала по дороге вперед, к Мунлайт-Бэй и реке. Все тревоги исчезли, слившись с ритмом бега, остались далеко позади. Конечно, когда она вернется, они будут поджидать ее на том же месте. Но они не будут больше казаться такими непреодолимыми. Ей будет легче справиться с ними. Так действует на нее бег.
После пятимильной отметки Нест повернула назад, ощущая легкость в голове. Она бегала почти каждый день, когда позволяла погода, потому что бег всегда помогал ей. Он придавал силу, в которой она нуждалась в детстве. Он привел ее на Олимпиаду, и она восемь лет выступала как профессиональная спортсменка. И неоднократно спасал ей жизнь.
Иногда она даже задумывалась: а что бы она стала делать без бега? Трудно себе представить. Бег определял ее личность, цель в жизни. И это не значило, будто она убегает от жизни, наоборот, бежит- навстречу новым перспективам, в поисках ответов на насущные вопросы. Не от жизни, а навстречу ей. Этот урок она усвоила благодаря Ба много лет назад. Способ Ба оказался самым лучшим.
Но в настоящий момент у Нест появились затруднения в применении этого метода.
Уже на обратном пути, возле дома, Нест заметила на снегу свежие следы. Беннетт вернулась. Нест тихонько прошла через заднюю дверь, не зная, проснулся ли кто-нибудь еще, но потом услышала голоса в гостиной. Сняв кепку, шарф, перчатки и кроссовки, она прошла по коридору и замерла в углу.
— Ну вот, медвежонок вернулся домой к маме и никогда, никогда больше не уходил в лес без разрешения. Конец. — Беннетт Скотт закрыла книжку, которую читала Харпер, и отложила в сторону. — Хороший урок для маленьких девочек. Никогда не выходи из дому, пока не спросишь разрешения у мамы. Помни об этом, лапочка. Хорошо?
— Хо'ошо, мамочка.
Харпер сидела на коленях у матери, все еще в пижамке, уютно закутавшись в покрывало. Беннетт была в ночной рубашке, с бледным измученным лицом.
— Потому что мамочка будет ужасно переживать, если что-то случится с ее малышкой. Ты ведь знаешь это, Харпер? — Беннетт обняла ее. — Мамочка хочет, чтобы с тобой всегда все было в порядке.
— Ой, мамочка, — пропищала Харпер, когда мать прижала ее к себе слишком крепко.
— Прости, лапочка, — Беннетт провела рукой по волосам дочери. — Эй, посмотри-ка, солнышко встает! Смотри, Харпер! Небо стало золотым, красным, сиреневым и розовым! Посмотри, как красиво!
Они зашевелились на диване, поворачиваясь к окну, где первые солнечные лучи уже окрасили верхушки деревьев в парке. Беннетт прижала к себе Харпер и показала ей на окно.
