Мистая не нашлась что ответить, и он устало вздохнул:
— Из вашего молчания я делаю вывод, что все понятно. А теперь попробуем еще раз. Хорошенько все обдумайте, прежде чем принять решение. Вы соглашаетесь на эти условия или нет? Вы выйдете замуж за Бервина Легужа или мне можно прямо сейчас вышвырнуть юного Томлинсона за ворота, где его ждет нежное воссоединение с братом? Отвечайте!
Мистая сжала губы в тонкую линию:
— Мой отец никогда не потерпит этого! Он не допустит, чтобы меня использовали подобным образом! Было бы разумнее с вашей стороны отпустить меня прямо сейчас.
Его преосвященство скривился, отпустил воротник ее туники и сделал шаг назад.
— Что ж, очень хорошо. Я передам ваш ответ — и нашего милого юношу — лорду Легужу. Желаю вам удачного дня, ваше высочество.
Не дожидаясь ответа, он повернулся к двери. Крэббит уже потянулся к дверной ручке, когда до него донесся голос Мистаи:
— Постойте! Не нужно, не делайте этого. Не говорите ему ничего. Скажите, что я принимаю его предложение. Но я хочу, чтобы он тоже вручил мне письменное заверение, где будет сказано, что он не причинит вреда Тому ни сейчас, ни потом.
Его преосвященство повернулся к принцессе и одарил ее долгим, изучающим взглядом.
— Идет, — наконец сказал он и вышел.
Вновь оказавшись в одиночестве, Мистая рухнула на тюфяк, глядя в пустоту перед собой. Слезы, которые у нее не было сил сдерживать, побежали по щекам. Хотелось закрыть лицо ладонями и на мгновение поверить в то, что ничего не происходит, но она даже этого не могла сделать, пока руки были связаны магией. В комнате было темно и пусто, Том так и не вернулся. Сейчас Мистае очень хотелось вернуться домой или в школу, да куда угодно, лишь бы исчезнуть отсюда. Она пожалела, что не прислушалась раньше к хорошим советам, предпочитая самонадеянно их игнорировать.
Что же ей теперь делать?
Мистая твердо была уверена только в одном: она не допустит, чтобы с Томом что-то случилось. Если его смерть будет на ее совести, она не сможет жить дальше. Сделка, которую девушка заключила, была поистине отвратительной, но ей очень хотелось верить, что отец сможет найти какой-то способ предотвратить исполнение договора. А если нет? Вдруг никто не сможет помочь ей? Мистая все время надеялась, что произойдет нечто такое, что положит всему этому конец, но теперь она не могла даже представить, какая сила может избавить ее от ужасной участи.
Наконец она перестала плакать и попыталась обдумать создавшееся положение. О магии можно было забыть до тех пор, пока руки связаны этими путами. Значит, нужно попытаться отыскать какой-то способ освободиться от них, хотя бы на пару минут. Радужного осколка у нее при себе не было, значит, позвать кого-то на помощь не получится. И даже если бы такая возможность была, к кому можно обратиться? Точно не к отцу — раз его преосвященство был так обрадован мыслью о приезде короля. Советник? Нет, однажды Крэббит его уже провел, к тому же, скорее всего, их магические силы далеко не равны. Дедушка? Нет, только не это! Мистая отметала эти варианты один за другим. Вряд ли ей позволят зайти в комнату без сопровождения, а только тогда можно было бы добраться до осколка… Том мог бы принести его, если бы знал, где камень спрятан, и если бы сам оказался на свободе… Но об этом можно было только мечтать.
Мистая поднялась на ноги, подошла к двери и замерла, приложив скованные руки к грубой древесине, пока разум лихорадочно метался в поисках решения. Как можно предотвратить этот кошмар? Должен же быть способ!
Из-за запертой двери до нее донеслись приглушенные шаги.
Мистая внезапно вспомнила о земляном щенке. Возможно, она по-прежнему могла бы рассчитывать на его помощь, если бы каждый день называла его имя. Но, на свою голову, принцесса однажды слишком увлеклась своими переживаниями, что совсем забыла об этом. Конечно, домой земляного щенка отправил Дирк с Лесной Опушки, но у него такая возможность появилась только по ее собственной вине. Неужели уже слишком поздно позвать его? Покинул ли он ее навсегда?
— Стойсвист, — прошептала Мистая, и это слово больше походило на мольбу. — Стойсвист, — повторила она, на этот раз громче.
Она подпрыгнула от неожиданности, когда снова раздался противный скрежет засова. Девушка поспешно вытерла заплаканное лицо о плечо. Принцесса велела себе не плакать. Она сильная и крепкая, ее так просто не сломать. Мистая Холидей не покажет никому своей слабости.
— Стойсвист! — в последний раз позвала она, на этот раз твердо и решительно.
Однако, когда дверь открылась, на пороге стоял не земляной щенок, а его преосвященство, Красвелл Крэббит.
— Пора выходить, принцесса, — объявил он. — Вас ожидает будущий супруг!
И театральным жестом он указал девушке дорогу.
Глава 24
ХРАБРОЕ СЕРДЦЕ
Пока Мистая Холидей шла, еле передвигая ноги, из кладовки, ставшей для нее тюрьмой, в коридор, честно стараясь успевать за Красвеллом Крэббитом, явно находившимся в приподнятом настроении, с ней произошло нечто странное. В одно мгновение она превратилась из подавленной, покорной, неуверенной и перепуганной девочки, чье будущее представлялось незыблемой серой громадой, которую не разрушить и не избежать, в фурию. Она так разозлилась, что все остальные чувства в один миг были сметены внезапной волной гнева. Это произошло совершенно неожиданно и без особой причины; столь резкая и глобальная перемена не только потрясла ее до глубины души, но и заставила сосредоточиться.
Сразу же изменилась походка и осанка, разум очистился от ненужных переживаний, а уверенность в собственных силах многократно возросла. Она не позволит этому случиться. Возможно, те люди, которые пытались бесцеремонно использовать ее в своих целях, уверены, что близки к успеху, но их ждет большой сюрприз. Мистая была твердо настроена положить конец чужим интригам, что бы для этого ей ни потребовалось сделать.
Например, избавиться от своих тюремщиков.
В это мгновение принцесса вновь стала собой — дитя трех миров, трех разных культур, маленькая девочка, которую взрастили Заземелье, царство Туманов и Земля, только теперь совсем взрослая и готовая к схватке. Она выстояла против Ночной Мглы, ведьмы из Бездонной Пропасти, нанесла ей поражение в тот миг, когда это уже казалось невозможным. То же самое Мистая собиралась сделать с его преосвященством, Лягушонком и их приспешниками. Принцесса Заземелья не будет молча смотреть, как они разрушают ее жизнь, предают ее страну и ее родителей ради личной выгоды. Она не даст им разрушить Либирис и употребить хранимые здесь знания во зло. Она сможет найти способ победить.
Когда они проходили мимо Руфуса Скряга, стоявшего у двери в кладовку, где теперь сидел Том, карлик язвительно крикнул:
— Желаю вам счастья, принцесса!
Мистая замерла и повернулась к нему. Выражение ее лица оказало удивительное воздействие: Скряг прижался спиной к двери, подняв руки в защитном жесте, словно скованный ужасом.
— Я хотел сказать, ваше высочество… — начал было он, но слова замерли у него на языке.
— Спасибо за столь теплые пожелания, — мило отозвалась она. А затем, повернувшись к Крэббиту, ожидавшему ее, произнесла: — Я хочу, чтобы Том был свидетелем этому.
Его преосвященство нахмурился:
— Это ужасная идея. Наверняка мальчишка попытается что-нибудь выкинуть, помешать церемонии… Или, еще хуже, может разозлить своего брата. Нет, думаю, ему лучше будет остаться там, где он сейчас находится.
— Он не будет вмешиваться. Позвольте мне поговорить с ним, и я об этом позабочусь. Если Том
