как и все, смотрю новости по телевизору, мистер Фицджеральд.
– Зовите меня Билл.
– Хорошо.
– А вас как зовут?
– Ванесса Стюарт. – Она протянула руку.
Чуть наклонившись, Билл пожал ее руку. И понял, что ему не хочется выпускать ее из своей руки.
– У меня есть грандиозная идея, – сказал он, с сожалением разжимая руку и выпрямляясь.
– Какая? – Она подняла одну бровь, и огромные серебристо-серые глаза вопросительно посмотрели на Билла.
Взявшись за спинку стула и снова наклонившись вперед, он сказал:
– Сдается мне, что на данный момент мы трое – единственные американцы в Венеции. Поэтому мы просто обязаны провести завтрашний день вместе.
– Завтрашний день? – недоуменно переспросила она. – Почему?
– Ну как же! Завтра – День Благодарения.
– О господи, я совсем забыла!
– Тем не менее. Двадцать третье ноября, четверг. И будет настоящим преступлением, если трое янки в Венеции не отметят самый главный американский праздник вместе. Мы с другом вас приглашаем. Его зовут Фрэнсис Петерсон, он – корреспондент «Тайм». Что скажете?
– Хорошо, я принимаю ваше приглашение. Но с одним условием.
– Выкладывайте ваше условие.
– Это должен быть настоящий День Благодарения – с традиционной индейкой, приготовленной по всем правилам.
Билл просиял и по-мальчишески хлопнул в ладоши.
– Гениально!
Ванесса улыбнулась.
– В таком случае я с удовольствием приду, спасибо за приглашение. Встретимся здесь, в баре?
– Отлично. Сначала выпьем шампанского, а потом пойдем есть индейку. Во сколько встречаемся?
– В семь. Нормально?
– Прекрасно.
Краешком глаза Билл заметил, как в бар вошел тот самый итальянец, Джованни. Билл вежливо кивнул и пошел на свое место.
Фрэнк с любопытством смотрел на приближающегося Билла.
– В чем дело? – поинтересовался он.
– Сегодня вечером она не может к нам присоединиться. По вполне очевидной причине. На сцене снова появился злосчастный итальянец.
– Это тот самый парень, с которым она встречалась сегодня днем?
– Да. Джованни. Но она согласилась завтра с нами поужинать.
Это известие произвело впечатление на Фрэнка.
– Крупное достижение, старина. Поздравляю. Как тебе это удалось?
– Я напомнил ей, что завтра – День Благодарения и что мы трое, скорее всего, единственные американцы в Венеции. И если мы не отпразднуем этот праздник вместе, мы совершим страшное преступление.
– И она согласилась?
– При одном условии.
– Каком?
– Ужин с индейкой. Она хочет, чтобы был традиционный ужин со всеми положенными причиндалами.
– И ты ей это пообещал?
– Ну, конечно. Почему ты на меня так недоверчиво уставился, Фрэнки?
– Где, черт тебя побери, ты раздобудешь здесь индейку? В Венеции, подумать только! В этой стране готовят только пасту, Билли!
– Знаю-знаю, не беспокойся. Положись на меня.
– Но, Билли, индейка…
– Я подвел тебя хоть раз в Багдаде? Кто доставал сносную жратву в разоренном войной городе, а? Начиная с бутылок «Джонни Уокера» и кончая консервированной говядиной?
– Верно, это у тебя здорово получалось, – признал Фрэнк и блаженно улыбнулся.
– Вот и теперь я знаю, что надо делать, – заявил Билл. – Сегодня мы с тобой отправляемся в бар «У Гарри». Я закажу там столик на завтра. В этом баре меня знают все – от Арриджо Киприани, владельца и метрдотеля, до последнего мальчишки-официанта. Поверь мне на слово, Фрэнки, «У Гарри» нам приготовят настоящий ужин с индейкой. Они эту индейку из-под земли достанут. Да и, в конце концов, материк не так уж далеко.
– Я знаю, что с тобой бесполезно спорить, Билли. А как зовут даму?
– Ванесса Стюарт. Она из Нью-Йорка. Она меня, оказывается, знает.
Фрэнк насмешливо покачал головой.
– Господи боже, Билли, а почему тебя это так удивляет? Тебя знает вся страна. Твоя физиономия каждый божий день глядит на американцев с экранов их телевизоров.
3
– Как ты думаешь, а может, она нас прокатила? – спросил Фрэнк.
Вечером следующего дня они сидели в баре «Палаццо Гритти» и ждали Ванессу Стюарт. Фрэнк посмотрел на часы.
– Уже двадцать минут восьмого.
– Прокатила! Да ни за что на свете, – с преувеличенным возмущением воскликнул Билл, из его горла вырвался нервный смешок. – Двух таких молодцов вроде нас? Господь с тобой, Фрэнки, мы же неотразимы.
Фрэнк проницательно глянул на друга и промычал нечто невнятное. Билл, уже серьезно, сказал:
– Нет, правда, она не из таких.
– Откуда ты знаешь?
– Просто знаю. Поверь мне на слово, – уверенно ответил Билл. – Вчера, хоть мы и поговорили очень коротко, я много чего увидел в этой женщине. Она серьезная, хорошо воспитанная. Я уверен, если бы она не могла прийти, она бы сюда позвонила и извинилась. Она не какая-нибудь вертихвостка, которая легко знакомится и так же легко забывает про назначенное свидание.
– Ну, раз ты так говоришь… Хотя, конечно, женщины всегда опаздывают, привычка у них такая, – философски заключил Фрэнк.
Тут они переглянулись и быстро вскочили со своих мест, так как в дверях бара появилась Ванесса Стюарт. Она стремительно направилась навстречу им.
Невысокая и стройная, Ванесса была одета в темно-красный костюм: узкие обтягивающие брюки и свободный верх а-ля туника – квадратный вырез и длинные рукава с широкими манжетами, на плечи было накинуто красное шерстяное пальто. Шею плотно обхватывала нитка бус, переливавшихся рубиново- аметистовыми оттенками. В ушах посверкивали изящные золотые сережки.
Друзья восхищенно смотрели на нее. Ванесса остановилась перед ними с виноватым видом.
– Извините за опоздание, – сказала она и сокрушенно покачала головой. – Так невежливо с моей стороны, но я попытаюсь оправдаться. У меня сегодня днем была назначена деловая встреча. Она затянулась. В отель я вернулась слишком поздно, а надо было еще переодеться. И я решила, что не буду терять время на звонки, и просто поспешила спуститься в бар.
– Вы остановились в этом отеле? – спросил Фрэнк.
– Да.
– Не стоит извиняться, – желая ее ободрить, сказал Билл. – Ванесса, позвольте вам представить моего друга Фрэнсиса Петерсона из журнала «Тайм». Фрэнки, познакомься – это Ванесса Стюарт.
– Очень приятно, – с улыбкой поздоровалась Ванесса, протягивая руку.
