жеребца. Подъезжает он ко мне, дает мне этого коня, и мы с ним уходим — так легко, как будто те полицейские к земле приросли.
Это был Гарри Кристофер. Ну, ничего удивительного, что после этого я поклялся ему в течение года делать все, что он скажет. Я хотел было поклясться ему в вечной верности, но Гарри сказал, что года будет достаточно. А если такая жизнь меня устроит, я потом могу остаться с ним навсегда. Понимаешь? А теперь ты, Аллан, тоже спас мне жизнь и потребовал, чтобы я делал все, как ты скажешь. Ну, я обещал тебе, а про свое обещание Кристоферу и не подумал. Вот как оно дело обстоит, товарищ!
Невозможно было сомневаться в его искренности. Голос молодого Джонса звучал так же правдиво, как гулкий голос реки Эль-Райдел, шумевшей внизу, в теснине, и сулившей опасность и гибель.
— Как долго тебе еще осталось служить Кристоферу? — после долгого молчания спросил Ал.
— Еще пять месяцев, — ответил Джонс.
— Тогда, — решил Аллан, — я остаюсь с тобой!
Глава 12
«АЛ, ТЫ КРУТ!»
Напрасны были все доводы и просьбы Джима. Напрасно он умолял Ала отказаться от своего решения.
— Если только узнают, что ты связался с Гарри и его бандой, — наконец выдвинул Джим последний аргумент, — этого будет достаточно, чтобы тебя линчевали в девяти штатах к западу от гор! Поверь, я знаю, о чем говорю!
— Что ж, — парировал Аллан, — тогда мне придется позаботиться, чтобы меня не поймали ни в одном из этих девяти штатов. Так ведь?
— Но что, во имя Неба, заставляет тебя следовать за мной? Зачем тебе это, Ал?
За вопросом последовала длительная пауза. Тем, кто беседовал с медлительным Алланом — Улиткой Алом, как прозвали его позднее, — приходилось мириться с тем, что такое бывает достаточно часто.
— Я надеюсь, что таким образом смогу стать твоим другом, Джим.
— Ты мне уже друг, Ал, если только на свете бывают настоящие друзья. Ты столько для меня сделал!
— Я только устранил ту неприятность, в которую сам же тебя и втравил. Так что ты мне ничем не обязан. Я вел себя непростительно глупо. Так что считай, что мы квиты, Джим. И не надейся от меня отвязаться.
— Но какого черта ты ко мне так привязался, а, приятель?
За этим последовала очередная пауза. Ал усердно старался выбросить из головы имя Фрэнсис.
— Когда я увидел, как ты молод, Джим, и как храбро и достойно держишься перед лицом опасности, в которую я тебя втянул, я не мог не восхититься тобой. Я решил, если у меня получится, помочь тебе выбраться из этих неприятностей. И должен тебе признаться, чем дольше я на тебя смотрю, Джим, тем сильнее мне хочется, чтобы мы стали близкими друзьями. Что ж, раз ты должен вернуться к Гарри Кристоферу и с этим ничего не поделаешь, значит, я отправляюсь с тобой. Если, конечно, Кристофер не будет возражать против того, чтобы я присоединился к его банде.
— И ты станешь играть в грязные игры вместе с этой бандой негодяев только из-за меня, Ал?
— Если ты позволишь мне остаться с тобой…
Из темноты до Аллана донеслось неясное бормотание Джима.
— Ты странный парень, Ал, — наконец произнес он. — Но честно говоря, по-моему, ты один стоишь десятка опытных парней. — И, усмехнувшись, добавил: — Я знаю, о чем говорю. Лапы у тебя железные, это я на себе испытал!
С этими словами Джим направился к узкому карнизу, ведущему прочь из западни. Ал шел следом за ним, ведя в поводу упирающуюся кобылу. Звуки погони затихли: преследователи разбились на два отряда и ехали вверх по склону, разыскивая беглецов. Теперь, когда первое напряжение спало, переход по тропинке вдоль утеса показался пустяковым делом. И вот они уже вышли на площадку и сели на отдохнувших лошадей. Погони было не слышно. Джим Джонс направил своего коня прямиком вниз по склону, в долину.
— Но это же дорога в Эль-Райдел! — заметил Аллан.
— Конечно, — ответил Джим. — И там нас будут искать в последнюю очередь.
Аллан стиснул зубы, чтобы удержаться от вздоха. Он ощущал себя сейчас маленьким мальчиком, который следует за старшим братом, опытным и искушенным в приключениях. Они подвергаются неизвестным опасностям, и мальчик вынужден держать себя в руках и казаться спокойным только потому, что ему стыдно сдаться и отстать. Однако Джим выглядел совершенно безмятежным и уверенно направлялся в самое логово своих врагов, откуда совсем недавно едва сумел выбраться. Он тихонько насвистывал, погоняя коня, а тот настороженно прядал ушами, как будто понимая всю серьезность опасности, которой его всадник так легкомысленно пренебрегал.
Мало того, что они ехали прямо в Эль-Райдел. Когда городок был уже совсем рядом, Джим беспечно проскакал позади ряда домов к неуклюжему приземистому зданию гостиницы. Там он спешился. На торопливые вопросы Ала Джим ответил, что в прошлый раз ему не удалось повидаться с сестрой, поэтому он должен предпринять вторую попытку, несмотря на все окружающие их опасности и притаившихся рядом врагов. От такой безрассудной храбрости Ал на мгновение лишился дара речи. Но не успел он опомниться, как Джим исчез во мраке ночи.
И началось долгое бдение. Аллан притаился меж двух лачуг, держа лошадей под уздцы и напряженно вглядываясь во тьму и вслушиваясь, чтобы уловить малейший подозрительный звук. Но в ночи был слышен только заливистый лай какой-то собаки, да еще две или три другие лаяли ей в ответ. Судя по тому, откуда доносились эти звуки, собак парни из Эль-Райдела подключили к поискам беглецов. От этой мысли Аллана пробрала дрожь. Но вот собачий лай затих.
Тем временем по всему городку слышались обеспокоенные возгласы, в окнах горел свет, несмотря на то что обычно в такое позднее время Эль-Райдел уже спокойно спал. Начали возвращаться всадники, участвовавшие в поисках. Аллану было слышно, как пожилые старожилы городка обсуждают последние новости, слышал он и недовольное ворчание охотников, разочарованных результатами ночного рейда.
Дверь дома, рядом с которым притаился Ал, отворилась, и из него вышла женщина с фонарем. Как раз в это время во двор въехал всадник, который, вне всяких сомнений, был супругом этой женщины. Они вдвоем направились прямо к тому сараю, рядом с которым прятался Аллан с двумя лошадьми. Ал беззвучно застонал от этого нового затруднения.
Он не мог увести лошадей в другое место, не наделав шума. Но если даже ему это удастся, Джим лишится возможности безопасно покинуть городок. А если Ал останется здесь, велика вероятность того, что хотя бы одной из лошадей придет в голову захрапеть, или заржать, или каким-нибудь другим способом привлечь к себе внимание. Так что теперь Аллан стоял, обхватив обеими руками головы лошадей, нашептывая им в уши что-то мягкое и ласковое. Лошади прядали ушами и искоса поглядывали на Ала, но вели себя тихо. Страх — это животное чувство, знакомое каждому живому существу. Страх — это одна из тех простых эмоций, которую бессловесные твари прекрасно чувствуют и понимают. И лошади чувствовали, что их хозяин сейчас очень испуган. Они осторожно принюхивались, пытаясь отыскать своими блестящими глазами и чуткими ноздрями неведомую опасность, о которой их предупреждал взволнованный шепот Аллана.
Дверь сарая со скрипом отворилась. Женщина держала фонарь, и через большую трещину в стене ветхого строения Аллан увидел вздымающиеся и опадающие тени — муж хозяйки расседлывал и кормил свою измученную лошадь. Аллан отчетливо слышал тяжелое дыхание коня.
— Мы преследовали их по пятам до самой горы, — рассказывал мужчина в ответ на безмолвный вопрос жены. — Почти до вершины. Том Гилберт видел, как эта парочка нырнула в заросли. Он разрядил в мерзавцев свою винтовку и позвал парней на подмогу. Мы устроили настоящую канонаду и извели кучу патронов, но, думаю, все это без толку. Похоже, мы ни в кого не попали. Деревья и темнота очень нам мешали.
— Хорошенькое дело! — проворчала женщина. — Теперь из-за ваших похождений банда Гарри Кристофера перережет нас всех прямо в собственных постелях!
— Еще не все потеряно! — заявил мужчина. — Мы соберемся все вместе и устроим загонную охоту на
