Теперь можно было рассмотреть логово Мокрицы.
Кабинет был почти пуст. Стены были гладкие, светло-коричневые, но трубарь заметил в углах потеки. Видно, где-то и здесь труба была не в порядке. Стена за столом была затянута шторой, и Крони решил, что там еще одна дверь.
Мокрица подошел к задней стене и резким движением поднял штору. Крони ошибся. Там была не дверь. Там было большое окно, за которым пещера с низким потолком. В пещере горел открытый огонь. К железному стулу был привязан Сухорукий. То, что осталось от Сухорукого. Окровавленный обрубок открывал беззвучно рот и рвался со стула. Огонь горел под стулом, и Крони начало мутить. Ему показалось, что он чувствует запах паленого мяса, хотя стекло было толстым.
Мокрица отпустил штору, и она мягко упала обратно. Но Крони не мог оторвать от нее взгляда.
– Там камера пыток, – сказал Мокрица. – Там будешь и ты. А пока мне хочется поговорить с тобой мирно.
Вторая дверь оказалась совсем не там, где Крони ожидал ее увидеть. Мокрица нажал на кнопку, и часть стены отодвинулась.
– Не бойся, – сказал Мокрица. – Идем. А ты, Спел… впрочем, иди и ты, а то этот трубарь может на меня напасть. Ему от этого никакой пользы, а мне обидно.
Следующая комната была невелика, но так же ярко освещена. Посреди нее низкий стол, на нем – сундучок Крони, отдельно – вещи, найденные в нем, наконец, то, что было у трубаря в карманах.
Крони даже удивился такому богатству. Он о многом просто забыл.
Мокрица ткнул пальцем в картину.
– Откуда это? – спросил он. – И что это такое?
– Случайно нашел, когда от крыс убегал.
– Опять ложь, опять обман. Ну, а что здесь нарисовано?
– Это Город Наверху, – сказал Крони.
– Что это значит?
– Раньше люди жили наверху, – сказал Крони. – Где светло и где потолок во много раз выше, чем здесь. Там растут деревья. Вот эти штуки называются деревья.
– А потом? – Мекиль вроде бы заинтересовался.
– А потом чистые, такие, как ваша милость, заставили людей уйти внутрь, сюда, чтобы заставлять их работать. Если много пустого места, каждый может уйти куда захочет.
– И ты веришь, что так и было? – спросил Мекиль, склонив голову набок и разглядывая Крони, будто его увидел впервые.
– Верю, – сказал Крони. – Вот картина.
– Это – выдумка художника, – сказал Мокрица. – Только выдумка. Нет Города Наверху. И не было. Теперь расскажи мне, трубарь, об этом.
Мокрица поддел пальцем обойму от пистолета. Запасную обойму, которая осталась в кармане у Крони.
– Ума не приложу, – сказал Крони. – Никогда не видел, ваша милость.
Мекиль рассуждал вслух, будто ни Крони, ни Спела не было рядом.
– Обойма от армейского пистолета. От старой модели. Трубарь дурак, но не последний. Я верю, что там было оружие. Почему там не быть оружию? Когда эвакуировали сектора, была спешка, кое-что и позабыли. Но даже дурак-трубарь сначала берет пистолет, а потом уж запасную обойму. Он может забыть о запасной обойме и взять пистолет, но не может забыть о пистолете и взять к нему запасную обойму. А куда он дел пистолет?
Вопрос не был обращен прямо к Крони, и потому он не ответил.
Мокрица дотронулся до его руки мягкой, скользкой холодной ладонью:
– Ты плохо слышишь? Где пистолет?
Мокрица поглядел Крони в глаза, и тот на всякий случай зажмурился. Мокрица засмеялся.
Крони открыл глаза. Его никто не бил. Мокрица задумался. И тут Крони удивился. Стражник Спел протянул за спиной Мекиля руку и снял что-то со стола. Снял и спрятал. Что это могло быть?
Стражник ударил Крони палкой по плечу, и удар был слабым. Нарочно слабым, будто Спел и не хотел бить трубаря.
– Не жалей, – сказал Мокрица.
И тогда Крони понял, что утащил со стола полицейский. Это был опознавательный знак того человека, что умер в подземелье.
Спел сказал Крони:
– Ну держись, грязная скотина!
Замахнулся, но удар опять несильный.
Крони на всякий случай взвыл.
– Не убей, – сказал Мокрица. – Что-то тут еще должно было лежать. Вот забыл. – Мокрица разглядывал куски проводов, коробочки, барахло, набранное Крони в подземелье, картину, связку ключей…
