– Спасибо, Гарик.
Ксюша подумала: «Я ни разу Гарика по имени не называла. А он его знает!»
Речной доктор протянул сумку Гарику и сказал:
– Встречай меня на той стороне.
Потом мгновенно скинул рубашку, кроссовки и носки.
Ксюша все подобрала.
Из кармана джинсов речной доктор вытащил плоскую серебряную коробочку, махнул рукой, чтобы все остальные перебирались через насыпь, и сам, подобравшись и став вдвое тоньше, влез в дыру.
Гарик с Ксюшей, а потом и собаки ждали доктора у выхода из трубы. Что-то он задерживался. Вода из трубы текла темная, мутная и с каждой секундой становилась грязнее. Гарик заглянул внутрь, но там было совсем темно. Гарик хотел позвать доктора – а вдруг тот застрял? – но тут же ему пришлось отпрыгнуть от трубы: из нее полезла темно-серая скользкая масса, как будто кто-то сжал пирожное эклер и выдавил крем.
Серая масса вывалилась из трубы с чавканьем и всхлипом, ухнула в бурую воду ручейка и перекрыла ему путь.
А вслед за грязью из трубы выполз веселый и жутко измазанный речной доктор. Он широко улыбался, и зубы его были такие же ослепительно белые, как раньше. И белки глаз белые, а остальное – «негритянское».
Речной доктор, видимо, устал. Он сел на берегу ручья и перевел дух.
Потом сказал:
– Гарик, дай сумку.
Гарик протянул ему сумку. Речной доктор вытащил оттуда свой пистолет, велел ребятам отойти в сторону и выжег громадную плюху грязи, что перекрывала плотиной ручеек.
Ксюша заглянула в трубу. Труба была изнутри гладкая, блестящая, будто посеребренная, и по ней тек прозрачный ручеек.
Речной доктор быстро вымылся под струей воды, падавшей из трубы, и сказал:
– Ну и дела!
– Дайте мне свой пистолет, – сказал Гарик. – Там дальше железная тачка валяется.
– Нельзя, – сказал речной доктор, как бы извиняясь. – Тут нужна осторожность. Потом я тебя возьму в ученики, научишься, сам будешь работать. Только это не очень легко.
– А мне можно в ученики? – спросила Ксюша.
– Обязательно, – сказал речной доктор.
Он снова оделся, а собаки немного пробежали вперед и остановились перед сломанной тачкой, которая перекрывала русло ручейка. Словно тоже поняли, что дальше идти нельзя – сначала надо тачку убрать. Тачку убрали быстро. Но пришлось задержаться, чтобы посеять траву на берегах ручейка.
«Странно, – подумала Ксюша, – мы прошли от трубы всего метров сто, а ручеек уже стал шире. Почему это?»
– А потому, – ответил речной доктор, – что по дороге в ручеек влились еще два родника, вы их не заметили, они на дне, а я их расчистил. А вот и третий.
Но это был не родник, а приток. Тоненький, как струя из чайника. Струя была белесой, будто с молоком, и молочная муть расплывалась по главному ручейку.
– Посмотрим, – сказал речной доктор и легко взбежал по склону, поросшему лебедой и лопухами и усеянному бутылками и банками – следами пиршеств, которые закатывали соседние жители.
Бежать пришлось недалеко. Струйка воды выбивалась из-под груды белого порошка, что был свален возле большой теплицы. Там, за районом Космонавтов, откуда начинался ручеек, шли теплицы пригородного совхоза. Весной Гарик, Ксюша и другие ребята из школы там работали. Одни пололи, другие сажали рассаду, и всем потом дали по свежему огурцу.
– Это удобрения, – сказал Гарик.
– Я с тобой согласен, – произнес речной доктор. – Но это не значит, что их надо спускать в реку.
– Только их не надо уничтожать, – сказала Ксюша, увидев, что речной доктор хочет достать свои пистолет. – Они полезны.
– Химические удобрения редко бывают полезными, – сказал речной доктор. – Но если ты настаиваешь, мы их подвинем.
Речной доктор выставил вперед руки и дотронулся до груды удобрений. Груда медленно и послушно отползла на два метра. Речной доктор нахмурился – видно, ему было тяжело, а собаки принялись прыгать и лаять – им это понравилось.
На примятой траве осталась белая пыль. Речной доктор достал все-таки свой пистолет и сказал Ксюше:
– Не бойся.
Он буквально сдул им пыль с травы. И тогда Ксюша увидела место, откуда выбивался родничок, – трава там была мокрая, земля тоже мокрая.
– Это что вы здесь хулиганите! – услышали они пронзительный голос.
От дверей теплицы к ним бежала грузная женщина в синем халате. Она размахивала лейкой и переваливалась, как утка.
– А что случилось? – спросил ее молодой человек. Он широко улыбался и совсем не испугался криков.
– Что я, не вижу, что ли? Не вижу, да?
– А что вы видите? – спросил речной доктор.
– Ты удобрения крадешь, а мне отвечай?
– Это неправда, – сказал речной доктор. – И вы это отлично знаете.
– Знаю? А где удобрения?
– Вон там.
– А здесь чего?
– А здесь ничего.
– А было удобрение!
– Оно и есть.
– Но оно было здесь?
– Не знаю, – сказал речной доктор. – Я знаю только, что все у вас цело, ничего не пропало.
Грузная женщина растерялась. Она знала, что, бывает, удобрения крадут для своих участков. Но тут никто ничего не украл, но подвинул. А этого не бывает.
Тогда Гарик решил все объяснить.
– Ваши удобрения, – сказал он, – завалили родник. А этот родник впадает в ручей. Он размывал удобрения, понятно?
Женщина не стала слушать Гарика. Она подошла к груде удобрений и стала рассматривать, словно куст роз.
Молодой человек молча показал ребятам рукой: надо, мол, уходить, – и они поспешили прочь. А женщина ничего не сказала. Она все не могла понять, как можно подвинуть гору удобрений и зачем это делать. И только когда они уже вернулись к ручейку, то услышали сверху крик:
– Чтоб ноги вашей тут не было!
Как приятно было вернуться к ручейку! Он стал уже знакомым, как будто родным. Он зажурчал, заблестел под солнцем, увидев людей. Гарик встал над ним – одна нога на правом берегу, одна на левом.
– Я гигант! – закричал он.
– Уже десять часов, – сказал речной доктор. – Вам, наверное, домой пора.
– Нет! – закричали сразу Ксюша и Гарик. – Мы совершенно свободные.
– У нас каникулы, – сказала Ксюша.
– У нас все на работе, – сказал Гарик. – Мы можем хоть весь день идти.
– Ну, ладно, – сказал речной доктор. – Пошли дальше. Устанете – скажите мне.
– Мы не устанем, – заверил его Гарик.
