– Я более опытный специалист, чем вы, Лядов.
– Но отстали на поколение. А это непреодолимо.
– Рассказывайте.
– Вот палец, – сказал Лядов, – а вот мозг...
Поезд дернулся, куда грубее, чем в Петербурге, и поехал дальше. Застучали колеса. Лядов немного повысил голос, а Егор подвинулся так, чтобы его голова фактически выглядывала из-за перегородки. Поэтому ему был слышен разговор.
– Если ты захочешь пошевелить пальцем, – был слышен голос Лядова, – то мозг посылает нервный импульс, и при этом выделяется фермент.
– Не учите меня грамоте, – проворчал Майоранский.
– Вы спросили, я отвечаю. Суть нашего открытия заключается в том, что в нервных волокнах отравляющее вещество заменяет этот фермент и поражает центральную нервную систему... Тело перестает слушаться мозга.
– Примерно представляю. И эти разработки ведутся только у нас?
– Нет, это секрет полишинеля. В Штатах тоже есть такие работы.
– Какова эффективность?
– Что вам сказать? Как-то в лаборатории я отвлекся разговором и дотронулся резиновой перчаткой до незащищенного места на другой руке. Вот здесь, у запястья... Паника началась! Мне сразу антидот вкололи...
– Смешно, – сказал Майоранский, – но ничего принципиально нового.
– Это как сказать, – возразил Лядов. – У нас возможности гигантские, только денег не дают. Я, например, из водки могу такой яд приготовить, что ты никогда не поймешь, от чего умер... Скажем, заложу заданность поражения – один год. Суммарное воздействие – четыре дозы. Вот в течение года если ты примешь по сто граммов, тебе кранты. Я даже с тобой первую рюмку выпью и больше в течение года, пока действует кумулятивный эффект, принимать не буду. А тебе останется до смерти триста граммов. Из любой бутылки, понял?
– В мое время тоже были неплохие яды, – сказал Майоранский. – Вы, может, не слышали, это закрытые дела, что мы ликвидировали нескольких опасных врагов нашей Родины.
– Знаю, – ответил Лядов, – знаю. Бандеру, его помощника, Троцкого – нет, Троцкого вы топором убрали, папу римского...
– Не знаете – не вмешивайтесь. – Майоранский был недоволен – то ли тем, что его напарник слишком много знает, то ли тем, что знает он недостаточно.
– Знаю – люизит, иприт, фосген... – Лядов не скрывал своего превосходства. – Это все позавчерашний день. Вам приходилось читать о японской секте?..
– Я не читаю о японских сектах.
– Ну и молодец... – Лядов хотел обидеться, но спохватился, что тогда он лишится собеседника, а поговорить хотелось.
– Продолжайте, коллега, – подбодрил его Майоранский.
– В июле или августе девяносто пятого года в Москве было совершено убийство крупного банкира и политика Ивана Кивелиди. Ему стало плохо на службе, приехала «Скорая», сначала диагностировали почечные колики, а в ночь он умер от отека мозга.
– Характерно, – заметил Майоранский.
– Никто не мог отыскать причину смерти. Единственная зацепка заключалась в том, что за день до Кивелиди в том же кабинете умерла его секретарша. Вскрытия ничего не дали...
– Я тоже ставил себе задачу – яд должен выводиться из организма в первые же минуты, – сообщил Майоранский.
– Только яд уже не тот. Хотя следов отравы в организме не нашли, стали искать в кабинете и увидели коричневое пятнышко на телефонной трубке. К счастью для сыщиков, за несколько суток вещество потеряло силу, но все же удалось установить, что это – цитирую по памяти – «аналог боевого фосфорорганического отравляющего вещества нервно-паралитического действия». Но неизвестной формулы. Вы понимаете?
– Понимаю, – сказал Майоранский, – конкурирующая фирма? Ведь вы не делились с коллегами информацией, и, думаю, им тоже нет смысла...
– Мы сделали десятки тысяч опытов!
– Все в прошлом, – сказал Майоранский, – как и у меня.
Поезд пошел быстрее, стук колес прерывал звук голосов.
К сожалению, все сбылось. Самые худшие опасения сбылись.
Они ехали, чтобы выпустить – пока неизвестно где, как и сколько – отравляющее вещество, современный яд. Лядов работал здесь, видно, в каком-нибудь почтовом ящике – в Максимовке. Майоранский – старый волк еще из бериевских времен, если он принимал участие в убийстве Бандеры.
Они разговаривали спокойно, словно не потрясены заранее ужасом того, что им предстоит сделать.
Дошли ли до Москвы его послания? Выполнит ли его просьбу Верка-снайпер?
Если в Бологом не будет никакого сигнала, придется действовать самому – он должен остановить агентов Берии, прежде чем они доберутся до яда.
