Гулкий шум в лесу нагоняет сон — К ночи на море пал сырой туман.Окружен со всех с четырех сторон Темной осенью островок Буян.А еще темней — мой холодный сруб, Где ни вздуть огня, ни топить не смей,А в окно глядит только бурый дуб, Под которым смерть закопал Кощей.Я состарилась, изболелась вся — Десять сот годов берегу ларец!Будь огонь в светце — я б погрелася, Будь дрова в печи — похлебала б щец.Да огонь — в морях мореходу весть, Да на много верст слышен дым от лык…Черт тебе велел к черту в слуги лезть, Дура старая, неразумный шлык!
Над стремью скал — чернеющий орел.За стремью — синь, туманное поморье.Он как во сне к своей добыче шелНа этом поднебесном плоскогорье.С отвесных скал летели вниз кусты,Но дерзость их безумца не страшила:Ему хотелось большей высоты —И бездна смерти бездну довершила.Ты знаешь, как глубоко в синевуУходит гриф, ужаленный стрелою?И он напряг тугую тетиву —И зашумели крылья над скалою,И потонул в бездонном небе гриф,И кровь, звездой упавшую оттудаНа берега, на известковый риф,Смыл океан волною изумруда.
«За погостом Скутари, за чернымКипарисовым лесом…» — «О мать!Страшно воздухом этим тлетворным Молодому дышать!»«Там шалаш, в шалаше — прокаженный…»«Пощади свежесть сердца!..» — «СклонисьДо земли и рукой обнаженной Гнойной язвы коснись».«Мать! Зачем? Разве душу и телоЯ не отдал тебе?» — «Замолчи.Ты идешь на великое дело: Ждут тебя палачи.Тверже стали, орлиного когтяБезнадежное сердце. Склонись —И рукой, обнаженной до локтя, Смертной язвы коснись».
