Десяток нищих хижин. В океане,В закатном блеске, — розовые пятнаНедвижных парусов, а сзади, в джунглях, —Сиреневые горы… Ночью в окнаГлядит луна… А утром, в голубомИ чистом небе — Коршуны Браминов,Кофейные, с фарфоровой головкой:Следят в прибое рыбу…Вновь дорога:Лазоревое озеро, в кольцеИз белой соли, заросли и дебри.Все дико и прекрасно, как в Эдеме:Торчат шипы акаций, защищаяУзорную нежнейшую листву,Цветами рдеют кактусы, сереютСтволы в густых лианах… Как огонь,Пылают чаши лилии ползучей,Тьмы мотыльков трепещут… На полянеЛежит громада бурая: удав…Вот медленно клубится, уползает…Встречаются двуколки. Крыши их,Соломенные, длинно выступаютИ спереди и сзади. В круп бычков,Запряженных в двуколки, тычут палкой:«Мек, мек!» — кричит погонщик, весь нагой,С прекрасным черным телом… Вот пески,Пошли пальмиры, — ходят в синем небеИх веерные листья — распеваютПо джунглям петухи, но тонко, странно,Как наши молодые… В высотеКружат орлы, трепещет зоркий сокол…В траве перебегают грациозноПесочники, бекасы… На деревьяхСидят в венцах павлины… Вдруг бревномПромчался крокодил — шлеп в воду, —И точно порохом взорвало рыбок!Тут часто слон встречается: стоитИ дремлет на поляне, на припеке;Есть леопард, — он лакомка, он жрет,Когда убьет собаку, только сердце;Есть кабаны и губачи-медведи;Есть дикобраз — бежит на водопой,Подняв щетину, страшно деловито,Угрюмо, озабоченно…Отсюда,От этих джунглей, этих береговДо полюса открыто море…
В кипящей пене валуны,Волна, блистая, заходила —Ее уж тянет, тянет СилаВсходящей за морем луны.Во тьме кокосовых лесовГорят стволы, дробятся тени —Луна глядит — и, в блеске, в пене,Спешит волна на тайный зов.И будет час: луна в зенитВойдет и станет надо мною,Леса затопит белизноюИ мертвый обнажит гранит,И мир застынет — на весу,И выйду я один — и будуГлядеть на каменного Будду,Сидящего в пустом лесу.
