Принесли тупые мечи. Элий взвесил свой на руке, определяя, не тяжел ли клинок, удобна ли рукоять, не скользит ли в ладони. Меч несколько длиннее гладиаторского. Но Элий сражался оружием куда тяжелее.
Камилл был уверен в себе, но не безрассуден. Гладиатор, даже покалеченный – опасный противник. Цезарь был на десять лет старше Камилла, молодому гвардейцу он казался почти стариком.
Гладиатор! Вот он выходит на арену – но здесь не песок, а растрескавшиеся старые плиты. Смотри на свои изувеченные ноги, гладиатор, не споткнись! Ну, каково тебе махать боевым мечом? Камилл мысленно усмехнулся. И будто отвечая юнцу, Элий сделал несколько замысловатых, но неопасных ударов в воздух, демонстрируя мастерство. Смотрелось красиво. Неофрон, наблюдая за этими упражнениями, едва заметно кивнул.
Камилл неожиданно подставил под показушный выпад клинок. Меч Цезаря, наткнувшись на преграду, высек снопы искры. И тут же Камилл сделал глубокий выпад. Но реакции гладиатора бесконечными упражнениями доведены до бессознательных рефлексов: соприкоснувшиеся мечи мгновенно превратились в ось вращения, Элий ускользнул, а клинок Камилла поразил пустоту. Бывший гладиатор, увернувшись, успел еще ударить по запястью противника. Вроде бы несильный удар оказался болезненным. Камилл выронил меч. А Элий, очутившись у него за спиной, в шутку хлопнул преторианца по заднице клинком плашмя.
Гвардеец пришел в ярость. Перед глазами все поплыло. Да что же такое! Он слышал смех. Тит гоготал. И Неофрон ржал вовсю. Цезарь усмехнулся. Смейтесь, смейтесь! Камилл все равно победит. Безоружный, он развернулся и толкнул Элия двумя руками в грудь. Потом схватил выбитый меч и, не распрямляясь, изо всей силы рубанул Цезаря по ногам. Элию не прыгнуть. Не успеть. Просто невозможно, чтобы калека перепрыгнул через несущийся со свистом клинок. Меч к тому же чиркнул о плиты и пошел не параллельно земле, а наискось – вверх. Неофрон метнулся вперед, рассчитывая оттолкнуть Цезаря и уберечь от удара. Но не успел. Элий с необыкновенным проворством взмыл в воздух. Именно взмыл, высоко подтянув ноги. Уродливый, козлиный, совершенно невозможный прыжок. То, что Элий избежал удара, было чудом. Камилл не ожидал такого – он застыл, припав к земле, то ли испугавшись содеянного, то ли изумившись: Цезарь ускользнул. Пусть преторианец медлил всего лишь мгновение – Элию и этого мига хватило.
Камиллу показалось, что от удара голова его раскололась. И в разбитый череп хлынула тьма. Когда через минуту он очнулся, то ощутил щекою раскаленные солнцем известковые плиты. В голове гудело, а к горлу подкатывал мерзкий комок. Камилл попытался встать, и его вырвало.
– Не надо было бить по ногам, – процедил сквозь зубы Элий.
– Здорово, – одобрил Неофрон и невольно поглядел на ноги Цезаря.
– Я всегда жду этого удара. В любом поединке, – отвечал тот.
Тит усадил Камилла на скамью.
– Ну и сила у этого безногого! – пробормотал незадачливый спорщик.
– У Цезаря, – поправил его Тит.
– За десять золотых я могу именовать его безногим…
– Даже за сотню не можешь.
– А против двоих устоишь? Я обучу тебя, как устоять против двоих, – сказал Неофрон.
– Тоже спор?
– Нет, учеба. Я же сказал – тебе надо учиться. Как в битве – без правил. Мы двое – против тебя. А ты рази в полную силу. Покалечишь – не важно. Мы народ ученый. А вот ты…
– Я многому учен, – отозвался Элий.
И завертел кистью, будто меч был легок и летел сам по себе, как птица. Двое гвардейцев закружили вокруг Цезаря – дикие звери, почуявшие добычу. И вдруг кинулись разом. Но не с двух сторон, а друг за другом. Неофрон ударил и кубарем откатился в сторону, освобождая место Титу, а сам очутился у Цезаря за спиной. Мгновение – и он будет на ногах. Но Элий не дал ему этого мгновения, парировал удар Тита и ушел в сторону. Маневр не удался. Неофрон вскочил на ноги. Теперь Тит нападал слева, Неофрон справа. Первым отпрянул Тит, держась за ушибленное плечо. Затем Неофрон навалился всей массой, как паровоз, надеясь опрокинуть Элия, и опрокинул, рубанул тупым лезвием по лицу. От удара решетка шлема прогнулась и вдавилась в щеку. Но и у гвардейца из-под лицевой маски брызнула кровь – Элий нанес удар одновременно с преторианцем.
Стервятник снял шлем. Губы распухали буквально на глазах, превращаясь в две безобразные подушки.
– Теперь ты понял – в полную силу надо разить, – шлепал изуродованными губами Неофрон. – А то в бою по-гладиаторски обозначишь удар, и все. Варвар из тебя мгновенно выпустит кишки.
– За меня не бойся, – Элий тронул пальцами щеку. – Я умею убивать.
Неведомо, дрались бы они еще, но тут явились Рутилий и Кассий Лентул.
– Что здесь такое? – Трибун окинул хмурым взглядом гвардейцев. Те вытянулись в струнку. Даже Камилл поднялся. Элий встал рядом с ними.
– Тренировка, – отозвался Цезарь.
– Тренировка? – переспросил Кассий Лентул. В этот момент Камиллу вновь сделалось плохо, и он стал валиться на бок.
– Так, все четверо – в госпиталь. А затем я вам устрою тренировку, – пообещал Рутилий.
– У Камилла сотрясение мозга, – заявил медик, осматривая молодого гвардейца.
– Значит, пока троим, – «уступил» Рутилий.
Элий был удивлен случившимся куда больше других. Никогда прежде он не был так ловок, так силен, так
Квинт вернулся. Вошел, покрытый пылью с головы до ног, и бесцеремонно уселся на кровать Цезаря. Элий после «тренировки» Рутилия не в силах был даже встать, лишь приподнял руку, приветствуя Квинта. Одна щека Цезаря сделалась темно-синей и чудовищно распухла.
– Знатный синячино, – хмыкнул фрументарий. – Но хочу заметить, что будущему императору лучше служить в одном из легионов, а не у вигилов. Легионеры не уважают ни вигилов, ни гладиаторов.
– Если ты заглянешь в контубернию Неофрона, возможно, твое мнение изменится, – отозвался Элий. – Лучше расскажи, что ты нашел в Церцезии.
– Я нашел склад. Но Триона там нет. И не было. Расспросил всех, даже местных собак. Никто не видел Триона. Зато видели человека, похожего на Корнелия Икела. Но и тот исчез месяц назад.
– Корнелий Икел… – прошептал Элий. – Это очень-очень плохо. Население эвакуируют?
– Нет. Они не верят, что варвары придут. Говорят, граница далеко, Церцезию ничего не угрожает. Риму в Месопотамии не верят. Римляне никогда не были здесь желанными гостями, вот в чем дело.
– Но ты им объяснил? Варвары прорвали пограничные укрепления практически без потерь. Первый Месопотамский легион уничтожен.
– У Эрудия еще два легиона.
– На бумаге. Считай, армии у царя больше нет.
Квинт пожал плечами:
– Граждане Месопотамии считают иначе.
– Как это – иначе?
– Если есть Неэвклидова геометрия, то и политика может быть не римской.
– Так что же ты сделал?
– Принес жертвы у гробницы Гордиана. Несколько капель вина, немного зерен. Гробницу никто не посещает, она разрушается. Жаль.
– Значит, Триона никогда не было в Нисибисе. Все обман. Мы шли по меткам Триона, а это оказался путь Филиппа Араба. В этот раз Филипп выиграет, Деций проиграет.
– Похоже на то. Что ты собираешься делать?
– Составим отчет о возможности обороны Нисибиса.
– Цезарь, варвары рядом! Кому нужен твой абсурдный отчет?! Мы должны удрать отсюда, и чем скорее, тем лучше!
– Да, мы успеем удрать. А горожане? Сам город… И эта стена, которую мы должны построить… – Элий запнулся. Перед глазами вновь мелькнуло видение. Видение из чужих снов, составленное с чужих слов, но при этом способное затмить реальность.
