Для переброски двадцати пяти человек фальшивые петрийские наемники привезли на звездолете три машины: два вездехода и четырехместный мобиль для трибуна. Мобиль был почти роскошный – с дымчатыми стеклами, двухместным шлюзом для выхода в разряженную атмосферу, четырьмя легкими скафандрами в комплекте и с автоматом-водителем.
В этот первый мобиль сел сам трибун Флакк, белобрысый сержант, наемник с заклеенным герметиком лицом и тощий лейтенант, обвешанный странными приспособлениями, весьма смутно похожими на оружие. Этот тощий парень носил жетон лейтенанта Вина, и все окружающие обращались к нему просто “лейтенант”.
– Надеюсь, особист не слишком сопротивлялся, когда узнал, что на планету явились двадцать четыре трупа? – спросил невысокий наемник с заклеенным герметиком лицом, устраиваясь на сиденье рядом с трибуном.
– Можешь содрать с себя эту дурацкую пленку, Марк, – сказал трибун. – Все равно никто не будет твою физиономию больше сканировать. Ты получил номер, твоя личность никого на Петре не волнует.
– Итак, куда мы направляемся? – спросил князь Сергей, которому так удалась роль развязного сержанта.
– Ты же слышал, Сергей, купол Черная дыра, гостиница “Приют Меркурия”. Это, между прочим, двадцать третий сектор. До двадцать девятого – если не рукой подать, то довольно близко. Через четырнадцать стандартных часов начнем операцию.
– Луций, ты уверен, что этот Вульсон нас поддержит? – спросил коротышка.
– Он будет нам верен. Насколько может быть верен секретчик с Петры. Но, думаю, о нашем прибытии и так очень скоро догадаются.
– Это почему же? – вмешался в разговор Сергей.
– Потому что мы не явились на поклон к Моргенштерну, что обычно всегда делают петрийские наемники.
Марк тем временем снял гермошлем и принялся сдирать с лица полосы герметика.
– Нам надо добраться до двадцать девятого сектора, прежде чем петрийцы все поймут и сумеют замести следы. Я хочу поднять в сенате вопрос о положении рабов и вольноотпущенников на Петре. А для этого мне нужен материал. Подлинный. Из первых рук. Остальное меня не волнует. Ни Моргенштерн, ни губернатор не посмеют тронуть патрициев Лация. И еще я должен найти Люса.
– Корвин, ты забыл, что они могут натравить на патрициев местных ублюдков или их потомков, – заметил Флакк.
– Я предпочитаю называть их на латинский манер – гибридами, – заметил Марк.
– Пусть попробуют на нас напасть! – хмыкнул Сергей.
Когда они выехали, наконец, на Красную дорогу, ведущую к Сердцу Петры, не слишком длинный петрийский день уже перевалил за середину. Звезда Фидес висела над серым хребтом. Впрочем, дорога до Сердца Петры не сулила никаких происшествий: пустынное шоссе, разделенное широкой полосой безопасности. Марк почему-то вспомнил, как бежал из усадьбы барона Фейра вместе с Флакком и Люсом.
Корвин оглянулся. Сквозь прозрачный фонарь мобиля он теперь видел, как на небольшом расстоянии за ними следуют две машины. На вид – самые обычные вездеходы, какими пользуются кожевники, отправляясь на подкормку потолочников или на сбор их шкур. Но начинка у этих машин была совершенно иная.
Пока они мчались по шоссе, Марк занимался своим наладонником.
– Ну что, удалось вытряхнуть из таможни номера Люса и Верджи? – спросил Сергей.
Корвин отрицательно покачал головой:
– Похоже, все это пустая игра для отвода глаз. Компьютер Тома Риджи – черная дыра. Туда все попадает, но обратно нельзя ничего получить.
– Надо было взять с собой Друза, – сказал Флакк. – Он бы живо расколол машину.
– Э, нет! Лери вот-вот должна родить. Пусть сидит подле нее и держит сестренку за руку. А то на него опять свалится ложное обвинение в убийстве, или кто-нибудь полоснет его ножом!
– Ну да, конечно! – буркнул трибун. – Это старину Флакка можно посылать, куда угодно и когда угодно. Жена беременная – лети на Китеж. Ребенок родился – пожалуйте на Петру.
– Всего три-четыре дня? – поинтересовался Корвин.
– А почему мы не взяли боевых “триариев”? – спросил “лейтенант”. – Говорят, новая модель бесподобна.
– Да потому что петрийские наемники их не используют, – отозвался Флакк.
Когда возник указатель “Черна дыра – 23”, три машины свернули с Красной дороги и помчались дальше по боковой ветке. Пока все шло, как по маслу. То есть подозрительно гладко.
– Как ты думаешь, Флакк, нам будут оказывать сопротивление, когда мы прибудем на место? – спросил Корвин.
– Постараются перехватить на подъезде, если заметят. И могут огрызнуться, когда мы проникнем в купол, – предположил военный трибун. – Но я думаю, парализующие гранаты их быстро успокоят.
Только на рассвете появился матовый купол Черной дыры. В самом деле, дыра – если судить по размерам купола. Крошечный городок, где проводят короткие петрийские ночи работники кожевенных плантаций пустыни.
В купольный город они въезжать не стали – обогнули его и понеслись дальше. Пополнять запасы им не требовалось: у каждого с собой были баллоны с воздушной смесью, пищевых концентратов и воды на трое суток, к тому же в вездеходы загрузили все необходимое еще на пять дней. Этого должно было хватить с лихвой. Дорога, правда, теперь сделалась куда хуже прежней – то и дело попадались ямины и трещины. Да и пыли на полотне было предостаточно: за каждой из машин стлался рыжий шлейф. Несмотря на то, что уже рассвело, скорость пришлось сбросить, чтобы не свалиться нечаянно в какой-нибудь приют потолочника.
Перекусили в дороге и поехали дальше. Марка стало клонить в сон: короткие петрийские сутки неудобны для человека: спать приходится урывками. Корвин заснул неожиданно крепко. Ему снились Острова Блаженных и Верджи. Он предавался с ней Венериным удовольствиям на пляже. Проснувшись, Марк понял, что во сне пережил наслаждение, которое с Верджи не довелось испытать наяву. Мерд! Ну надо же! Прямо в этом чертовом вездеходе.
– Эта история с инфокапсулой похожа на историю с бутылкой, брошенной в море, – рассуждал тем временем Сергей.
– О чем ты? – спросил Корвин.
– Потерпевший кораблекрушение на Старой Земле брал пустую винную бутылку, сочинял послание к друзьям и знакомым, запечатывал записку в бутылку и бросал в море – плыви, дорогая, к родным берегам, донеси мой вопль о помощи.
– И что, в самом деле, так можно было отправить письмо? – недоверчиво спросил Марк.
– Не знаю, как в реальности, а в литературе возможно, – улыбнулся князь Сергей. – Значит – делаем вывод – в реальности тоже могло быть.
– Записка спрятана в инфокапсуле, как в бутылке. Что ж, сравнение очень верное. Но в чем суть, я пока не знаю. – Корвин по новой привычке не торопился выдвигать гипотезы, предоставляя это делать другим.
– Суть в том, – тут же охотно принялся рассуждать князь Сергей, – что морская вода проникает в бутылку через испорченную пробку и уничтожает записку. Выедает, будто кислотой, буквы. Самые важные. И по уцелевшим обрывкам ты можешь лишь догадаться, что же было написано на самом деле.
– И что же было написано? – Марка чрезвычайно заинтересовала история, которую рассказывал Сергей.
– Этого уже не узнать. Можно лишь толковать записку в желаемом ключе.
– Я могу дать толкование, – отозвался фальшивый лейтенант Вин.
На самом деле это был один из молодых, но уже довольно известных галанетчиков, которого Корвин решил взять с собой на Петру. Странно, но сенат Лация отнесся к затее молодого Корвина индифферентно. Никто не одобрял, но и не препятствовал. Скорее всего, сенаторы толком не знали, чем грозит в данной ситуации затеянное расследование.
