столкновений из-за охотничьих угодий и мест жизни вызывал колоссальное напряжение. Тем более каждый коллектив был жестко привязан к своей территории и не мыслил себя вне своей земли с ее духами, богами и могилами предков. Трудно даже представить, сколько конфликтов вспыхнуло, какие ожесточенные сражения велись на границах всех племен и родов. Уже ситуация голода.
А тут еще вымирание знакомых животных, привычной охотничьей добычи. Вымирание — не как продолжительный процесс уменьшения численности поголовья. Если бы! Влажные зимы с оттепелями и буранами вернее губили Мамонтову фауну, чем мог бы погубить артиллерийский огонь. Ведь эти звери привыкли к сухому холоду, когда за всю зиму с ясного синего неба не упадет ни капли, ни снежинки.
Овцебыки и северные олени легко выносят морозы до минус 60, но оттепели их губят мгновенно.
Шла быстрая, кардинальная перестройка всех существующих ландшафтов, ломка экологических систем, связей между видами, изменение миграционных путей и образа жизни сообществ.
Прежние ареалы мамонтовой фауны — от Атлантики до другого берега Атлантики в Америке распались. Все ареалы, всех зверей плейстоцена. Численность зверей падала в десятки и сотни раз. Вместо сплошной зоны обитания возникло множество изолированных маленьких убежищ-рефугиумов. Возможно, вид как таковой сохранялся, но число его представителей снижалось в десятки и сотни раз. Вместо громадных стад — отдельные группки. И не везде. Пусть мамонта и большеротого оленя находят потом и в голоцене… Число этих зверей такрво, что прокормить население бывшей приледниковой зоны он уже не мог.
Вот в таких условиях человек и мог «помочь» вымереть мамонту. Голодающие люди уничтожали зверей и в рефугиумах, досасывая остатки богатств Великого Оледенения. И дорубая сук, на котором сидят. Звери исчезали, и голод вспыхивал с новой силой.
Домашняя скотина? Но ведь и она привязана к привычным ландшафтам, к образу жизни в своей экологической нише. Исчезает ниша? Гибнет и скот. Скотоводческая цивилизация вообще очень уязвима. Скотоводы центральной Азии в годы жестокого джута теряли до 90 % стада. Только что вполне обеспеченные, даже богатые люди разорялись, гибли, уходили на окраину степи и нанимались в работники к оседлым земледельцам. Иногда они восстанавливали свои стада и свое место в хозяйстве и в жизни, но не во всех случаях.
Скот жителей палеолитической Европы погибал не в привычной… погибал в изменяющейся, становящейся враждебной среде. В степях после самого катастрофичного массового падежа скота стадо постепенно восстанавливалось. Тут скот погибал без малейшей надежды на восстановление стад и прежнего образа жизни. И оседлых соседей, которые могли бы накормить, у жителей приледниковой Европы не было. Скорее всего, человек «помогал» исчезнуть и домашним стадам: подъедал все, до чего физически мог дотянуться.
Оценить масштабы катастрофы, процент уцелевших невозможно. Бессмысленно сравнивать среду плейстоцена и голоцена: сколько людей могли прокормить новые ландшафты? Потому что новые ландшафты и новый животный мир возникли не мгновенно. По крайней мере несколько десятилетий не создавался новый, а погибал старый, обжитой мир.
Масштаб катастрофы явно намного больше всех похолоданий и потеплений эпохи Великого Оледенения. Ведь ни в один из прошлых катаклизмов не погибли ни северные слоны, ни северные носороги, ни эласмотерии, ни пещерные львы и гиены. Линии этих животных развивались сотни тысяч лет, весь Четвертичный период… И вот, погибали бесследно.
Часть мира эпохи плейстоцена, человек погибал вместе с остальными животными своей эпохи и своей страны. Его цивилизация погибла вместе с ним, в том числе и домашние стада.
Страшно думать о том, сколько трагедий разыгралось там, где только что все дышало достатком и довольством. В любом случае число выживших было меньше погибших. Одна из тех ситуаций, когда живые завидуют мертвым.
Глава 7. Нордическая раса после Великого оледенения
Неси это гордое бремя.
Ты будешь вознагражден
Придирками командиров
И криками диких племен:
«Чего ты хочешь, проклятый?!
Зачем смущаешь умы?!
Не выводи нас к свету
Из милой египетской тьмы!»
Экологические изменения после конца оледенения имели комплексный характер: менялись и температура, и влажность, а вместе с ними — растительность и животный мир. Важное значение, особенно для датирования, имеет многократное изменение уровня морей.
Первая теплая климатическая фаза голоцена названа пребореалом — XI–VIII тысячелетия до Р.Х. За этой фазой последовал более сухой бореальный период — начало VII — середина VI тысячелетий до Р.Х. В следующий, атлантический период, в середине VI — середине III тысячелетий до Р.Х., было заметно теплее и влажнее, чем сегодня. Широколиственные леса шумели на берегах Белого моря и в Скандинавии. Граница лесов в Сибири проходила на 200 километров севернее, чем проходит сейчас.
После отступления ледника человек смог заселить Скандинавию, Шотландию, высокогорья Альп, морские побережья, север Русской равнины. Но приходилось приспосабливаться к совершенно другой природной среде.
Не стало громадных стад крупных животных. Не стало и специализированной охоты… По крайней мере в лесах. Туры, зубры, благородные олени, кабаны не образуют сотенных стад. Но «зато» на севере Европы возникло много новых богатых экологических ниш. На одном месте не могли кормиться сразу много людей. Коллективы сделались меньше, но хозяйство в целом разнообразнее.
В V1I1 тысячелетии до Р. X. в Европе известно меньше памятников, чем в предыдущий и последующий периоды. Видимо, именно в это время Северная Европа прошла своего рода «горлышко бутылки» — максимальное падение численности населения. Тот, кому суждено было погибнуть, уже погиб. Оставшимся суждено было жить.
С окончанием ледникового периода часть сохранившегося мадленского населения продвинулась на север Европы вслед за стадами оленей… Знать бы нам еще, за стадами диких оленей шли они или домашних?
Очень характерны сезонные стоянки. Например, летние поселения на берегах лесных озер. Их обитатели охотились на лесную и водоплавающую дичь, ловили щук.
Другие в долинах рек и на берегах озер занимались охотой на крупную дичь: дикую лошадь, зубра, гигантского оленя, благородного оленя, дикого тура и лося.
Примером небольшого поселения пребореального периода в Англии является Стар-Карр в Йоркшире. Стоянка датируется первой половиной и серединой VIII тысячелетия до Р. X. Она лежит на берегу древнего озера.
Экономическая территория стоянки определяется в 30—100 квадратных километров. Основное занятие населения — охота на благородного оленя, преимущественно на взрослых самцов, в течение полугода, с октября по апрель. Олень давал обитателям Стар-Карра не только основную пищу, но и материал для изготовления одежды, орудий труда и оружия.
На примере этого поселения хорошо видно, что человек вынужден был жить на одном месте только
