сельскохозяйственные проблемы. Нам важно только, чтобы к нам не лезли. И все будет.
Так что давайте, давайте ставить памятники тем, благодаря кому реально выживает страна. Дачник и дачница с пьедесталом в виде бронзовой грядки. Гастарбайтер и гастарбайтерша с малярной кистью и отбойным молотком. Плюс солдатская мать, делающая за военную прокуратуру три четверти ее работы.
Это и будет коллективный памятник народу, спасающему себя и голосующему за любую власть — лишь бы не трогала.
Красавицы и чудовища
Это заявление антропологов из Хельсинкского университета уже назвали сенсацией: красивых женщин в ходе истории становится все больше. Мужчина, напротив, почти не эволюционирует и остается таким же, иронизирует Sunday Times, каким вышел из пещеры. Я вам без всяких хельсинкских антропологов объясню, почему это. Дело в том, что в размножении мужчин смазливость — фактор второстепенный. Никто вообще не знает толком, что такое мужская красота. И слава богу. Красивая женщина имеет преимущественные шансы размножиться и воспроизвести свой фенотип, но в случае мужчины работают другие факторы — прежде всего приспособляемость. Так что в мире становится все больше красавиц, а мужчины… с мужчинами интереснее. О неочевидных следствиях этого эволюционного закона мы и поговорим.
Ну во-первых, тот факт, что красивая женщина перестает быть дефицитом, очевиден для всех, кто хоть раз в разгар лета дефилировал по Тверской или по Манхэттену. Парадоксальнейшим следствием этого факта является — не удивляйтесь — некоторое охлаждение мужского пола к красоте как таковой. Ни для кого уже не тайна, что прямой корреляции между умом и красотой нет и что красоте нередко сопутствуют взбалмошность и стервозность. Более того, взглянув на спутниц жизни наиболее умных и успешных мужчин, вы редко обнаружите среди них фотомодель и еще реже — роковой вамп. Жить с красавицей — пытка, она вечно озабочена сохранением своей красоты, а от готовки и уборки красота портится, а с самого начала обеспечить наличие горничной может ой не каждый… Красавиц любят, красавицам делают детей, красавиц домогаются, но живут не с красавицами, отсюда такое количество очаровательных матерей-одиночек и кинозвезд с безрадостной судьбой. «Не родись красивой!» — призывает хитовый сериал. Экспансия красоты приводит к ее девальвации: чего много, то дешево. Ценятся добрые.
Второе и куда более печальное следствие из этой эволюционной теоремы — появление нового типа мужчин: это мужчина, живущий с красавицей, вынужденно от нее зависимый. Ведь размножиться не так просто: чтобы от тебя родили и фенотип твой утвердился в веках, надо понравиться, добиться, внушить надежды. А красавицам нравятся вовсе не самые умные, и не самые сильные, и не самые надежные. Красавицам нравятся самые манипулируемые, которые будут ноги мыть и воду пить, а если и своевольничать, то лишь в строго отведенных пределах. Красавица охотно позволяет себе роман с романтическим бродягой, но рожать предпочитает от того, кем может вертеть, кого легко доить, — грубо говоря, от того, кто обеспечит ее красоте наилучшую сохранность. А такие ребята редко бывают большими молодцами — чаще они оказываются ловкими приспособленцами либо жестокими жуликами, которые дома тише воды и ниже травы, зато на работе вымещают свои унижения на подчиненных. Я знавал множество таких мужей: красавицы вертели ими, как хотели, а отдувались коллеги. Муж красавицы — вовсе не тот психологический тип, который заслуживает воспроизводства, но, кажется, преимущественные шансы именно у него.
А вы спрашиваете, почему мир становится с годами не лучше, а наоборот.
Вот поэтому.
ФМС как ПМС
К ловле гастарбайтеров и незаконных мигрантов подключилась автоинспекция. В Москве, а в особенности при въезде в нее, тормозят машины и проверяют документы. Среди бомбил в Москве полно незарегистрированных гастарбайтеров — существует даже неполиткорректный термин «шахид-такси»; «шахид-грузовиков» тоже хватает. За первые два дня отловили больше 300 незаконных мигрантов. Высылать, правда, не стали — оштрафовали и отпустили. Регистрация-то у них есть, только разрешения на работу нет. Получить его, даже при помощи посреднических фирм, которых расплодилось немерено и которые берут за услуги от 6 до 10 тысяч рублей, весьма хлопотно. Правда, я не очень понимаю, зачем оно вообще нужно. По-моему, ФМС в ее нынешнем многотысячном составе и с развесистым бюджетом нужна России не больше, чем женщине — ПМС. Женщины меня поймут.
Ловить гастарбайтеров, наверное, дело перспективное и увлекательное. И денежное: если с каждого слупить по две тысячи штрафа и за два дня отловить 300 человек, получится 600 тысяч. Гораздо проще, мне кажется, было бы так реорганизовать ФМС, чтобы получение разрешения на работу занимало не месяц, а несколько минут. Мне скажут, что тогда мигранты заполонят наши города, но ведь больше, чем их есть, все равно не станет. Трудовые резервы Средней Азии не бесконечны.
Упирается-то все в пресловутую проблему: надо ли бороться с их притоком? Что-то я не наблюдаю, чтобы безработные москвичи торопились на те рабочие места, которые занимают гастарбайтеры. А потому предлагаю спокойно подумать: ну хорошо, придадут ФМС не только автоинспекцию, но и МЧС, и армию, и отдельные подразделения ФСБ. И будут они ловить мигрантов. И, допустим, переловят всех. Что произойдет наутро?
Да ничего особенного. Жизнь в Москве остановится, только и всего. Прекратится строительство, какое еще осталось, встанет значительная часть транспорта, некому станет торговать фруктами, и вопрос еще, будут ли фрукты. Не знаю, как там будет с метро, а про дворников лучше не думать. Ремонтные работы в городе встанут или по крайней мере радикально затормозятся. Если ФМС стремится именно к этому результату, так ведь он достижим, не вопрос. Я только не понимаю, кому будет от этого лучше. Опыт такой, собственно, уже есть: в начале двадцатых годов прошлого века решили истребить старую интеллигенцию и вырастить свою. Ладно, истребили, частично выслали, частично разогнали по щелям. И что случилось? Не стало интеллигенции. Без нее тоже можно, конечно, но неинтересно. А так вот сразу, с наскока, она не получается: приходится растить. Этот процесс занимает, по моим подсчетам, лет тридцать. Пришлось приглашать заграничных спецов — инженеров, строителей и даже военных. Квалифицированную рабочую силу тоже надо растить, а ее в России по разным причинам сегодня нет. Деклассировали в девяностых, как интеллигенцию. Вот она и заезжает, и переловить ее в принципе не составляет труда. Вопрос — где взять свою.
Так что ловля гастарбайтеров сегодня — разыгрывание спектакля без всякого внятного смысла. ФМС делает вид, что у страны есть миграционная политика. Мигранты — что они эту политику уважают. Главный смысл мероприятия — в изъятии у попавшихся двух тысяч рублей.
