– Ну, что скажете? – весело спрашивает нас Галка. Жаннета опять молчит, поэтому в разговор вступаю я:
– Значит, ты просто струсила? Галка давится вином и кашляет.
– С чего это ты взяла? – наконец возмущенно вопрошает она.
– Не знаю, – я отвожу глаза, – мне так показалось. Ты испугалась, что Николаша тебя бросит, вот и решила перевоспитаться в один момент.
– Николаша? – фыркает Галка. – Николаше слабо меня бросить…
– Постой, постой, – бормочет Жаннета. – Ты сама себе противоречишь. То сказала: «Мне его потерять не хочется», то – «Никогда не бросит». Что-то я не понимаю.
– Ну-у… – растерянно тянет Галка.
Мы с удовольствием наблюдаем за ней. У Галки всегда так. Валит все в кучу и при этом сама себя не слышит. Торопится высказаться, а впопыхах выдает себя с головой. Конечно, она струхнула. Не знаем еще почему, но, видно, что-то произошло, и Николаша как-то себя проявил. А голова у Галки все же варит, и не понимать, что сорокалетняя вскорости баба запросто проиграет бабе более свежей и юной, она не может. Вот и забила хвостом. Но признаться во всеуслышание в своих страхах – Галка на такое не способна, нет- нет. Поэтому сейчас сидит напротив нас и выкручивается, как может.
– Д-да, – наконец выдавливает из себя Галка, – что-то я пугнулась.
Ура! Сдалась. Я мысленно потираю руки. Пора переходить к делу.
– Ты что-то заметила за Николашей? – интересуюсь я.
– Да не то чтобы… – Галка задумывается, вертя в руках бокал. – Просто… Так… На уровне ощущений.
Жаннета пихает меня под столом ногой. Я морщусь: согласна – ситуация переходит в стадию подозрительных. Жаннетино положение явно усложняется. Впрочем, я еще не знаю, что она там, в Москве, надумала. У нас не было ни минуты, чтобы обменяться новостями. Весь день на работе был самый натуральный сумасшедший дом, а вечером от меня ни на шаг не отходила Галка – какие уж тут приватные разговоры?
– Ладно, – я поднимаю бокал, – тогда выпьем за успех твоего начинания.
А что тут еще скажешь?
– Выпьем! – Галка возбужденно округляет глаза. – Так вы меня одобряете?
– Конечно, – вяло подает голос Жаннета.
Я киваю. Одобряем. Николашу, честное слово, всегда было немного жалко. Если Галка действительно решила взяться за ум – а с нее станется, – то я за него буду только рада. И хотя сама к браку отношусь с сомнением, но, когда речь идет о тех, кто уже туда угодил, считаю так: попался, будь любезен играть по правилам. А правила гласят: семья должна быть крепкой и устойчивой. Галка же десять лет назад решила, что правила на то и существуют, чтобы их время от времени корректировать. Сначала я с ней спорила до остервенения, потом устала и плюнула на это занятие, а вот – на тебе! Оказалось, что время – великий лекарь. Но все же любопытно, что ее подвигло на перемены? Вся эта болтовня, мол, «проснулась и подумала» – из области беллетристики. Но сейчас об этом бесполезно спрашивать. Галка вся во власти заблуждения, что она сама, своим ходом придумала такую замечательную идею. Что все это исключительно по велению ее широкой и благородной души.
Повременю со своими вопросами, чтобы не смущать Галку лишний раз, а то – не дай бог – передумает, и Николаша опять останется с носом.
Нам приносят пиццу, и мы набрасываемся на нее, как будто век ничего не ели. Галкины новости действуют на нас возбуждающим образом.
– Но, Галка, – осмеливаюсь заметить я, – ты аккуратнее там с Николашей. Ты продумала уже свою тактику по внедрению в вашу жизнь новых отношений?
– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Галка, отправляя в рот очередной кусочек пиццы.
Я вздыхаю. Господи, я не сомневалась, что так все и будет. Как тактик Галка хороша только тогда, когда речь идет о других, но, как только дело касается ее собственной семьи, Галка идет напролом.
– Ты же не придешь и не объявишь Николаше, что с завтрашнего дня начинаешь новую жизнь, или что?
Галка кладет вилку и нож на стол и сверлит меня взглядом:
– А что я, по-твоему, должна делать?
– Надо как-нибудь исподволь, – встревает в разговор Жаннета. – Нежно.
– Вот-вот, – поддакиваю я.
– Зачем это? – искренне удивляется Галка.
– Затем, – продолжает бархатным голоском Жаннета, – что мужики терпеть не могут, когда ими манипулируют. А ты собираешься манипулировать…
– С чего это ты взяла? – гневно смотрит на нее Галка.
– Да ты вертишь им как хочешь уже второй десяток лет. – В голосе Жаннеты прорезаются вдруг стальные нотки.
– А ты? – вскипает Галка. – Ты бы уж молчала…
Я закатываю глаза и продолжаю пилить свою пиццу.
Началось. Давненько они не сцеплялись. Я уж было думала, что настали у нас счастливые времена,
