646
См.: Часть первая, гл. III/2 (зрелищные искусства); специально об эстетике римского цирка и амфитеатра см.:
647
Ср.: Tat. Adv. gr. 23; Tertul. De spect. 12; Cypr. Ad Donat. 6; Lact. Div. inst. VI, 20. 8-13.
648
См.:
649
См.:
650
См.:
651
Ср. уже приводившиеся высказывания о «ложности» басни и поэзии из Solil. II, 11, 20; De Gen. ad lit. I, 10, 21.
652
Один из историков средневековой эстетики писал: «Новый поворот аллегорическая экзегеза получила у Августина. Именно у него александрийское учение об экзегезе непосредственно объединилось с течением позднеантичной традиции. Анализ его трактата «De doctrina christiana» наглядно показывает, как могла стать необходимой практика и передача опыта филологической интерпретации Библии в позднелатинских школах. При этом существенным вспомогательным средством служили '????????? ???????? известные уже со времен софистов семь искусств, с помощью которых писатель проводил формальное и предметное толкование (см.:
653
Ср. решение этого вопроса Горацием:
Что придает стихам красоту: талант иль наука?
Вечный вопрос! а по мне, ни старанье без божьего дара,
Ни дарованье без школы хорошей плодов не приносит:
Друг за друга держась, всегда и во всем они вместе.
(De art. poet. 408-411). Перев. M. Гаспарова цит. по:
654
Ср.: Наставление оратора, XI, 1.
655
Августин подчеркивает, что он использует здесь латинский перевод Иеронима, который стоит ближе к еврейскому оригиналу, чем соответствующее место Септуагинты (De doctr. chr. IV, 7, 15).
656
Г. Глунц усматривал специфику экзегезы Августина в том, что он подходил к Библии как к произведению словесного искусства (См.:
657
См.:
658
Хронологически этот трактат был закончен значительно раньше, чем IV кн. «О христианской науке»,