или не поверил — а Анри был склонен думать, что поверил, — чувство справедливости не даст ему вынести решение, пока он не прояснит все возникшие вопросы. Судья не станет выносить приговор, пока не уверен в виновности подсудимого. Как это у них, англичан? Невиновен, пока не доказана вина, полностью и неопровержимо. Какая пропасть между этим принципом и тем, что господствует во Франции!
Грейс, припадая на ногу, отошла от стола. Анри растроганно смотрел на нее, думая о том, сколько ей пришлось пройти, чтобы добраться сюда. Он уже хотел было подойти к ней, когда сэр Джеймс внезапно поднявшись, вышел из-за стола, сурово глядя на Ан-ри.
— Что еще, сэр Джеймс? Вам всего этого недостаточно, чтобы поверить в мою искренность?
— Не спешите, молодой человек, — пробурчал судья.
— Как не стыдно, сэр Джеймс! — закричала Грейс. — После всего, что он рассказал? Да как вы можете!
— Он рассказал мне не все, моя дорогая.
— Да что же еще может быть?
— Буду вам обязан, Руссель, если вы расскажете, что подвигло вас стать на этот опасный путь ради спасения аристократов.
— Неужели не ясно? — воскликнула Грейс. — Анри дворянин. Это же сразу видно!
Сэр Джеймс продолжал пристально смотреть на Анри.
— А я этого и не отрицаю. Насколько я знаю, он не единственный из своего сословия, кто связал свою судьбу с революцией, причем по-настоящему. Например, ваш друг Лорио.
— К чему вы ведете, сэр Джеймс? — не унималась Грейс. — Что вы хотите услышать от него?
— Если я намерен впустить его в английское общество, моя дорогая, то я должен быть полностью уверен в том, что я делаю.
— Ну хорошо! — Анри махнул рукой. — Пусть так и будет, но знайте, монсеньор, я этого не хотел, вы вынудили меня.
Грейс переводила недоумевающий взгляд с Анри на сэра Джеймса и обратно.
— Я ничего не понимаю.
— Прости, ma chere, — мягко обратился к ней Анри, — но у меня нет выхода. Прошу тебя, сними ботинок.
— Ты с ума сошел?!
Анри ободряюще улыбнулся.
— Пожалуйста, сядь.
Грейс опустилась на стул. Анри высвободил руку из платка и опустился перед Грейс на колени, чем вогнал ее в краску. Сэр Джеймс внимательно наблюдал за ними.
— Что вы собираетесь делать?
— Одну минуту!
Анри осторожно снял ботинок с ноги Грейс и выпрямился, опершись о стол. Грейс смотрела, как он вытащил из ботинка стельку и достал сложенный лист бумаги.
— А, так вот почему он мне жал!
— Прости, ma chere, мне пришлось спрятать это…
— Ну конечно, в тот вечер, когда ты вернулся! — перебила Грейс. — Мне еще показалось, что ты сунул что-то в карман. Да-да, ты достал это из сапога!
Анри усмехнулся.
— Ты очень наблюдательна. — Он развернул листок. — Это по-французски.
Сэр Джеймс нетерпеливо махнул рукой.
— Дайте его Вуфертону!
Чиновник внимательно прочел бумагу и поднял удивленные глаза.
— Ну, что там? — спросил сэр Джеймс.
— Это письмо от адвоката, сэр. Написано два года назад.
— О чем оно?
— Получается, сэр Джеймс, что стоящий перед нами не просто дворянин.
— Но он Руссель?
— Руссель, но не мистер Руссель.
В голове Грейс всплыло воспоминание.
— Ну конечно, та бумага с картой! Ты еще мне сказал, что такую бумагу во Франции можно найти где угодно. Это твой герб на ней, да, Анри?
Мейберри стал торопливо перебирать лежавшие на столе бумаги.
— Ага, вот она, карта!
— Подержите ее над свечой, — сказала Грейс.
— Точно, герб, смотрите!
— Вуфертон, так что же, черт побери, там написано?
— Да тут все зачеркнуто, — сообщил Вуфертон, — осталась только первая строчка, где адвокат обращается к джентльмену Русселю и приводит его титул.
Грейс почувствовала, как в груди ее словно образовалась пустота.
— Так ты аристократ, — произнесла она с невольной холодностью.
Анри устремил на нее протестующий взгляд.
— Прости, Грейс, я вынужден был это скрывать. Но это ведь ничего не меняет. Просто я при желании могу называться Анри, граф де Руссель.
Глава двенадцатая
Грейс особо не возражала, когда Джемайма, которая своим обращением с хозяйкой, к сожалению, все больше походила на Мэб, потребовала, чтобы та срочно легла отдохнуть. Утром она поднялась с трудом, все тело ныло после вчерашнего дальнего похода. Грейс не помнила, чтобы когда- нибудь чувствовала себя такой усталой.
Наверное, думала она, это все из-за напряжения последних дней. Так что ничего страшного. Главное — Анри в безопасности. Хотя то, что он оказался графом, выбило ее из колеи.
Она лежала и вспоминала, что произошло после признания Анри. Сэр Джеймс упрекнул Анри в том, что тот так долго скрывал столь важный факт. Сам-то он начал что-то подозревать, еще когда Вуфертон рассказывал ему, как Анри разговаривал с Лорио. Как он кричал на него.
— Надо быть аристократом, — посмеиваясь, сказал сэр Джеймс, — чтобы задирать нос, когда имеешь дело с человеком, с которым лучше бы как-то поладить.
Дело кончилось, естественно, тем, что сэр Джеймс пригласил Анри пожить у него.
Грейс поинтересовалась, что сэр Джеймс намерен сказать Лорио и его сообщникам.
— Я проинформирую их о своем решении и попрошу покинуть округ.
— А если они не подчинятся? Что им помешает продолжить охоту на Анри?
Сэр Джеймс фыркнул.
— Пусть только попробуют!
— Но они наверняка попробуют, сэр Джеймс! Пока они в Англии, Анри не будет в безопасности.
Ну, тогда надо выдворить их вон, как вы считаете? — добродушно произнес сэр Джеймс. — Не нервничайте понапрасну, моя дорогая. Я приставлю к ним людей, они глаз с них не спустят, пока не посадят на корабль, следующий во Францию.
Возвращаясь домой в карете сэра Джеймса, Грейс подумала, что Анри, наверное, теперь уедет в Лондон. Что ж, это и к лучшему.
Что может быть общего между Грейс Даверкорт и графом де Русселем? Ужасная картина преследовала Грейс — как она, под руку с Анри, входит, стуча ботинком, в зал, полный разодетых дам и господ.
От этих мыслей у Грейс разболелась голова. Хорошо, хоть Джемайма наконец отцепилась. Вчера пришлось подробно рассказать ей обо всем, что было, а потом, когда явилась Мэб, Грейс заставили повторить рассказ еще раз.
Это замечательно, что Анри больше ничто не угрожает. Но все равно Грейс его потеряла, живого и здорового, как если б он был убит врагами. Подумав так, Грейс рассердилась на саму себя. Господи, как же ей жить дальше?
