устроиться попроще. Там, видать, нашла себе дружка, она ведь прехорошенькая. В общем, через некоторое время приехала к родителям, как говорят, в интересном положении. Дорджи не слишком горевали по этому поводу, ребенок – это всегда благословение Божье. Пришло время ей родить. Роды, говорили, случились тяжелые, бедняжка почти двое суток мучилась. Родила девочку... Да только малышка недолго прожила...
– Что случилось? Ошибка врача, или, может, чего важного в больнице не оказалось?
– Кто ж это знает... Иногда такое происходит, опять же, роды-то были тяжелые. Так вот Господь распорядился... Странная штука жизнь.
– Да, но ведь Марта не случайно здесь оказалась, она родилась в этом маленьком городке и...
– Хотите сказать, что приезжим труднее? Может, вы и правы, но и приезжие бывают разные... А ведь знаете, в то самое время вот о чем еще судачили... В тот самый день, когда бедняжка Марта так страдала, еще одна роженица была в нашей больнице, та уж точно не местная...
– Из отдыхающих?
– Отдыхала она тут, или специально ко времени приехала, не скажу, не знаю, да только уехала она без ребенка...
– Неужели тоже тяжелые роды с печальным исходом? В один день?
– Как все было до точности, я не могу знать, но ребенок был жив.. Только она этого ребенка не захотела взять, сбежала ночью из больницы, записку оставила, чтобы не искали. В полиции, конечно, как положено дело открыли, да сильно, видать, не старались...
– А ребенок?
– Ребенка определили в приют. У нас-то приюта нет, так что увезли, видать, в Стренчфилд.
В этот момент в кафе зашли несколько новых посетителей, и этот любопытный разговор пришлось прервать. Но информация была получена весьма интересная и, как мне показалось, важная, так как сразу натолкнула меня на вполне приемлемую версию.
– Слушай, Дэвид, а ведь Стренчфилд очень симпатичный городок, и горы там тоже есть...
– Ясно. Но, я надеюсь, мы туда можем отправиться завтра?
– Конечно.
В Стренчфилд мы отправились утром, настолько рано, насколько позволил нам инстинкт самосохранения, ведь за рулем был Дэвид. В городе оказалось два приюта (хорошо, что не больше).
Сначала я хотела использовать уже наработанный опыт и представиться журналисткой, пишущей о проблемах... Но когда меня провели в кабинет директора, я поняла, что лучше всего держаться как можно ближе к правде.
Хозяйкой кабинета оказалась женщина лет пятидесяти. На первый взгляд она была именно такой, какой ожидаешь увидеть начальницу подобного заведения. Очки, гладко зачесанные назад волосы, строгий серый костюм...
Вот чего явно не ожидаешь, так это слегка насмешливого взгляда, навстречу которому просто невозможно бросить какую-нибудь глупую выдумку...
– Здравствуйте, меня зовут Мэриэл Адамс, я частный детектив, – честно представилась я.
– Здравствуйте, весьма неожиданный визит, – улыбнулась моя собеседница, – И что же могло привести вас к нам? Я понимаю, что дело, но надеюсь не преступление?
– Если быть откровенной, я пока не знаю, связаны ли мои поиски с преступлением.
– Что же вы ищите? Или кого?
– Я ищу ребенка, девочку, которой сейчас должно быть десять лет. Ее привезли из Тотриджа... Она была брошена матерью сразу после появления на свет...
– Десять лет? Да, думаю, этот ребенок здесь, если это не совпадение. Это Эвелин Гросс. Мать сбежала, оставив малышку в больнице. Она даже не оформила документы, как положено. Видимо, очень боялась огласки. Что поделаешь, такое иногда случается.
– Гросс – это настоящая ее фамилия? Или точнее, фамилия, которой назвалась в больнице ее мать?
– Нет, мы имели право дать ребенку другую фамилию и мы этим правом воспользовались. Свое имя ей дала женщина, которая с первого дня и до недавнего времени заботилась о девочке. Видите ли, появление такой крошки в приюте случилось впервые за все время, что я тут работаю. Одна из наших воспитательниц сразу взяла на себя заботу о ребенке. Понятно, что малышка стала для нее ближе и роднее других. Из-за этой привязанности она оставила работу у нас, я надеюсь, вы понимаете, почему... К сожалению, по закону она не могла удочерить и забрать из приюта Эвелин, но посещать девочку и заботиться о ней она продолжала. До этого времени.
– Нельзя ли с ней встретиться и поговорить? Я понимаю, что она вряд ли что-нибудь знает о матери малышки, но, возможно, какие-нибудь факты все же ей известны, хотя бы случайно, я...
– Она уже два месяца как не появлялась здесь. Девочка очень тоскует и плачет по ночам, но формально... Вы понимаете?
– Может, с ней что-нибудь случилось?
– Ее сестра работает в больнице в Тотридже, мы позвонили ей... Она пару дней назад получила письмо. В общем... с Бэрри Гросс все в порядке. Просто ей надоело одиночество, а будущий муж, видимо, не заинтересован в чужом ребенке.
– Вы не поможете мне встретиться с сестрой вашей бывшей воспитательницы?
– Я дам вам номер ее телефона. Вы уже близки к разгадке вашей тайны?
– У меня есть более или менее приемлемая версия, но не хватает фактов...
– Что ж, удачи вам.
Сара Коен (так звали сестру Бэрри Гросс) не сразу согласилась дать нам необходимые координаты. Мне пришлось рассказать ей все, чтобы убедить, что мы не собираемся разрушать жизнь ее сестры. Что ж нам предстояло еще одно путешествие, теперь уже на побережье.
Общеизвестно, что Мэрвик – это один из самых шикарных городов-курортов на океанском побережье. Отдых здесь не всем по карману. Поэтому нам было чему удивиться.
Отправившись по адресу, который дала нам Сара, мы оказались у дверей дорогого высококлассного отеля. Пришлось обратиться к администратору.
– Скажите, пожалуйста, у Вас остановилась госпожа Гросс, Бэрри Гросс? – я думала, что он станет искать ответ на наш вопрос в регистрационном списке, отель огромен, запомнить всех постояльцев просто невозможно, но он ответил, не сверяясь ни с какими источниками информации, только надо было видеть его лицо!
– Она была здесь, но разве вы не знаете?... Она ведь умерла...
– Умерла? Когда? Как это произошло?
– Но ведь… Она страдала от неизлечимой болезни... Доктор сказал, что она об этом знала...
– Она не оставила никаких писем? У нее есть сестра. Она еще ничего не знает...
– Все ее вещи забрал полицейский чиновник, он должен был сообщить ее близким.
Да, конечно, я не подумала, спасибо.
Такого поворота я не ожидала. Прежде чем отправиться в полицию, целесообразно было позвонить комиссару Катлеру, возможно, он сможет мне помочь.
Эрик Катлер, конечно не отказал мне в услуге и позвонил в полицейское управление Мэрвика. Однако, не смотря на это, мне там пришлось нелегко
Но все же удалось убедить местных служителей закона, что не случится большой беды, если мне покажут вещи умершей в отеле госпожи Гросс. Я и сама толком не знала, что это может дать. К тому же, я уже не сомневалась в своей версии событий.
Вещей было немного. В чемодан я не стала заглядывать. Мое внимание привлекла лишь записная книжка покойной. Там я надеялась отыскать какой-нибудь полезный адрес или хотя бы имя... Но едва я взглянула на первые записи, как поняла, что здесь кое-что поважнее.
Почерк! Хотя я видела только один раз и всего одну строчку, написанную человеком, пославшим письмо Марте Дордж, у меня не возникло ни малейшего сомнения, что эти записи делала та же самая рука! Но что могла знать о дочери Марты госпожа Гросс? Даже Сары, ее сестры, не было в больнице в тот день. Она
