– Если только что-нибудь будет нужно, ты обязательно звони, – попросила Лия.
– Конечно, можешь не беспокоиться. Подниму вас в любое время дня и ночи, – грустно усмехнулась девушка.
Лия немного постояла. Затем вздохнула и вышла. Она понимала, насколько сейчас тяжело Трейси, но ничем не могла той помочь. Должно пройти время. И только оно могло хоть немного притупить ту боль, что терзала девушку сейчас.
Лии и самой было трудно. Она была очень привязана к мистеру Эплгейту. Еще с давних пор, когда она устроилась к нему на работу и когда поняла, что, в отличие от других ее работодателей, он не собирается ее щупать и залезать под юбку. А ведь Лия в те годы была довольно стройной и красивой девушкой с пышной грудью. Это сейчас она располнела, а тогда… многие мужчины провожали ее взглядами, когда она шла по улице…
Лия вздохнула. Она вышла из дома, закрыла парадную дверь и направилась к небольшому домику, который они занимали с Мартином. Мистер Эплгейт велел построить этот дом, когда они поженились и вместе стали работать в имении.
Хозяин хорошо платил им, и чета Коэнов была благодарна ему за доброе отношение.
Конечно, порой Лии приходилось не слишком легко, особенно после того, как Трейси поселилась в доме и потребовалось дополнительное время, чтобы присматривать за этим непоседливым ребенком, но Мартин всегда помогал ей. А мистер Эплгейт сразу увеличил жалованье. И, хотя Лия возражала, говоря, что она и так достаточно получает, а общение с маленькой Трейси ей нравится, он был тверд.
– Любой труд должен достойно оплачиваться, Лия, – заявил он тогда. – Так что можешь не тратить время и заняться своими непосредственными обязанностями…
И вот теперь мистера Эплгейта не стало. Грустно. Горько. Что будет с ней и Мартином? Скорее всего, они останутся с Трейси, будут помогать ей вести хозяйство и поддерживать в трудную минуту. Но все же Лию терзал червячок сомнения. В последнее время Трейси отдалилась от них. И Лия до сих пор не могла даже предположить, что девушка думает по этому поводу.
Ожидание будущего было для Лии тяжелым испытанием, но она не посмела задать Трейси прямой вопрос…
Она вошла в дом. Мартин готовил ужин, и до Лии донесся аппетитный аромат. Женщина улыбнулась. Как же хорошо, что у нее есть человек, который прожил с ней столько лет бок о бок и который до сих пор оставался самым дорогим для нее. Но улыбка тут же поблекла, потому что Лия вспомнила о Трейси… Она- то, бедняжка, теперь совсем одна…
– Устала? – Мартин обернулся, услышав ее шаги.
– Есть немного, – призналась Лия, тяжело опускаясь на стул, расположенный рядом с круглым столом.
– Отдыхай, – кивнул муж. – А я вот тут уже почти закончил. Так что сейчас мы поужинаем.
Лия с благодарностью посмотрела на него. Только теперь она осознала, что весь день практически ничего не ела…
Трейси отошла от окна. Вот и прошел еще один день… еще один день без деда…
И ничего не изменилось. Ей все так же не хватало его. И было все так же больно вспоминать ту ночь в клинике, когда он уходил, а она ничем не могла ему помочь…
Девушка вздохнула, вышла из гостиной и поднялась по лестнице в свою комнату. Огляделась. Здесь она выросла, и почти ничего не изменилось за это время. Лишь дед больше не будет заходить к ней перед сном пожелать спокойной ночи. Правда, он уже давно этого не делал, потому что Трейси редко ночевала дома, но все же… Именно сейчас, в эти минуты, она особенно явственно почувствовала, что ей не хватает его…
Слезы снова закапали из ее глаз, но она словно не замечала этого, позволяя им катиться по щекам и падать на пушистый ковер. Трейси прошлась по комнате, провела пальцами по полированной столешнице трюмо, замерла, стоя перед зеркалом. Вот здесь они в последний раз повздорили с дедом. Как же она была жестока… Какие гадкие слова говорила… А он ее простил, потому что любил ее… Всегда любил, а она все никак не хотела в это поверить…
Боль сковала грудь, мешая дышать. Трейси подбежала к окну и открыла его, подставляя лицо прохладному воздуху.
– Дедушка! – позвала она, обращаясь к небесам. – Почему ты покинул меня? Почему?
Никто не ответил ей. Лишь ветер что-то прошептал на ухо, но Трейси так и не поняла, что именно. Как будто смутная догадка мелькнула в ее мозгу, но тут же испарилась.
Она облокотилась на подоконник и посмотрела вниз. Никого. Неудивительно. Ведь Лия и Мартин наверняка уже давно в объятиях Морфея. Только ей все никак не хочется спать.
Закрыв окно, девушка подошла к кровати и включила ночник, расположенный на тумбочке.
В последнее время ей каждую ночь снился дед, и Трейси просыпалась со слезами на глазах. Это было настолько тяжело, что она вообще не хотела ложиться. Но ближе к ночи, когда усталость брала верх, все же падала на подушку и засыпала, и все повторялось заново.
Трейси легла на кровать, устремила взгляд в потолок. Нет, она постарается не уснуть. Будет читать, всячески отвлекать себя… Мысли одна за другой проносились в голове, не давая сосредоточиться на какой-нибудь одной… Девушка не заметила, как задремала…
Даже засыпая, она продолжала бороться с собой, но безрезультатно, и вскоре уже крепко спала, подоткнув ладошку под мягкую подушку в розовой шелковой наволочке…
4
Ей позвонили из университета и попросили зайти. Трейси предполагала, что разговор будет не слишком приятным, ведь она много пропустила. Но все же она не думала, что беседа будет настолько тяжелой…
Ректор сидел в кресле, вольготно откинувшись на спинку. Трейси остановилась в дверях и внимательно оглядела его.
На вид лет пятидесяти. Судя по всему, высокий, худощавый. Его когда-то темные волосы теперь были разбавлены сединой. На не слишком примечательном лице приковывали внимание какие-то блеклые серые глаза. Когда он окинул Трейси взглядом, по спине девушки пробежал холодок.
Незаметно передернув плечами, Трейси, не дожидаясь приглашения, прошла в кабинет и уселась в кресло напротив.
– Вы хотели меня видеть? – поинтересовалась она, забыв поздороваться.
Мужчина несколько опешил от подобной неучтивости, и его лицо на мгновение исказила недовольная гримаса, но он почти сразу взял себя в руки.
Девушка благоразумно сделала вид, что ничего не заметила. Лишь сидела и смотрела на него, ожидая ответа.
– Да, – ректор несколько помедлил, – мисс Эплгейт, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. – Она едва заметно усмехнулась.
Трейси не сомневалась, что ректор хорошо изучил ее личное дело. Поэтому притвориться, будто он не осведомлен, кто она такая, было, по ее мнению, верхом глупости.
За все время обучения Трейси ни разу не приходилось с ним сталкиваться, так как все проблемы обычно улаживал дед, и она не составила своего представления о ректоре…
– Так вот, мисс Эплгейт, – продолжил ректор, – давайте приступим сразу к делу.
– Я вас внимательно слушаю, – кивнула Трейси, всем своим видом показывая, что тоже не собирается терять время попусту.
– Мисс Эплгейт, надо признать, картина вырисовывается не слишком хорошая…
– Да? – Трейси удивленно вскинула бровь. – И что же такого плохого происходит?
Ректор был несколько обескуражен ее наглостью. Он привык, что студенты, входя в его кабинет, испытывают благоговейный ужас перед ним. Однако эта девица, судя по всему, не имела никакого уважения к старшему поколению, в том числе и к нему…
Некоторое время в кабинете царило молчание.
Трейси не торопила мужчину, сидящего напротив. Она и так догадывалась, зачем он ее пригласил. И не собиралась давать ему ни малейшего шанса отыграться на ней.
Однако никто не знал, чего ей стоило «держать марку» плохой девчонки… Особенно теперь, когда у нее
