– А как он, больше лает, чем кусает? – усмехнулся мистер Эннан, поглощая огромный кусок пирога.
– Нет, – ответил Доббс, тоже жуя, – именно его укусов стоит поберечься.
– А это моя дочь Элис, – представил профессор.
– О, мы знаем, – расплылся в улыбке Доббс.
Пол Джессо добавил:
– Мы все знали.
– Не говорите только, что еще в Англии вы слышали о единственной девушке с холмов, – запротестовала Элис.
– Элис из Эдамленда известна всему начальству, – ухмыльнулся Ланс, – мы узнали о вас в первый же день нашего прибытия.
– Ну и что же вам сказали обо мне? – потребовала Элис.
Теперь, кажется, она поняла, почему Беркли невзлюбил ее с самого начала.
– Что на горе живет белокурая принцесса, – сказал Пол, – что она достаточно хорошенькая, чтобы сравниться с любой красоткой из большого города, ну а в этом уединенном месте из-за нее страдает не один десяток мужских сердец.
– Я полагаю, Элис, – заметил профессор шутливо, – тебе следует принять вызов.
Однако первый раз в жизни Элис нисколько не обрадовалась своему особенному положению. Привыкшая быть центром вселенной, девушка сейчас хотела бы незаметно ускользнуть и не привлекать к себе ничьего внимания.
Напрасная надежда!
Даже если бы она была некрасивой, а Элис знала, что дело обстоит как раз наоборот, она все равно привлекала бы к себе внимание представителей противоположного пола. Впрочем, как и любая другая женщина, оказавшаяся в такой ситуации.
Элис взглянула на мужчин, сидящих за большим столом. Тридцать пять английских парней радостно улыбнулись навстречу ей так же, как раньше поступали тридцать пять итальянцев, немцев, французов.
Элис невольно улыбнулась им в ответ.
– Они все англичане? – спросила она.
– Все, и каждый поистине мастер своего дела. Хотите, я представлю вас?
– О, это не обязательно, – сказал профессор, – мая дочь обладает необыкновенным даром знакомиться в мгновение ока.
– О, у нее, по-видимому, большой опыт по этой части, – просиял Пол.
Он сказал это с восторгом, но Элис вдруг представила себе, как это прозвучало бы из уст кого-либо другого.
– Ну а еще что вы обо мне слышали? – спросила она с капризными нотками в голосе.
– О, обычную чепуху, то, что говорят в подобных случаях, – рассмеялись инженеры. – Вроде цыганского предупреждения…
– Не доверяйте сплетням, – перебила их Элис, и они одобрительно закивали.
– Не думаю, что это предупреждение имеет под собой почву, – усмехнулся Ланс.
Они были славными ребятами, но на взгляд Элис, всего лишь мальчиками. То, что они осмеивали, могло быть предметом обсуждения для мужчин… Для босса. Для таких, как он.
Элис встала.
– Извините, но мне нужно идти. Есть еще кое-какие дела, – сказала она.
Кто-то в конце длинного стола оценивающе присвистнул.
Повар сказал энергично:
– Ужин в семь, мисс Эннан.
– Спасибо, я поняла, – сказала Элис и вышла.
Девушка прошлась вокруг небольшой персональной площадки Эннанов. Она находилась недалеко от длинной веранды и была огорожена небольшим штакетником. Здесь принцесса устраивала приемы… Рия Умбэрто, Рольфа, Мориса, их друзей, каждый из которых приходил в своем национальном костюме.
– Теперь сюда будут приходить всякие Джорджи, Джоны, Гарри и их друзья? – вопрошала Элис безучастно невидимого собеседника.
Она живо нарисовала в своем воображении яркую картину.
Вот в контору к мистеру Беркли Уолшу входят посетители. Приветственное рукопожатие, затем обычная болтовня руководства: «за», «против», препятствия, которые нужно обойти, затруднения, которые необходимо преодолеть, – вся эта ерунда. Затем, вероятно, принесли чай, дабы общение сделалось еще непринужденнее. Условия того места, куда должен отправиться мистер Уолш, – изолированность, присутствие профессора Эннана и одной представительницы женского пола, его дочери по имени Элис.
– Одна на сорок человек, – они, вероятно, улыбались. – Мы зовем ее Элис из Эдамленда.
– Понимаю, – наверное, ответил он.
Хотя весьма вероятно, что он не стал утруждать себя каким-либо ответом вообще.
