всегда была цель, и он умел ее добиваться.
— И его целью стала ты?
— На время. — Поколебавшись, Эбби призналась: — Мы даже стали близки… однажды. А потом он встретил другую. Наверное, он не собирался влюбляться в нее. Просто так получилось. — Она была вынуждена поверить в это. Ведь сначала Джек искренне старался поддерживать добрые отношения с обеими, но… в конце концов он предпочел ту, другую. — Когда это случилось, я больше не смогла там учиться, — дрожащим голосом добавила Эбби, — не смогла постоянно видеть там, где мы бывали вместе, их, таких счастливых и влюбленных!
Теперь-то она считала, что повела себя как последняя трусиха. Бросив учебу, она так расстроила своих родителей! Хотя, конечно, сразу поступила в другой колледж и уже через год получила диплом администратора.
— Мне следовало бы сразу понять, что Джек — герой не моего романа. — Нерешительно улыбнувшись, она взглянула Торну в глаза.
— Почему?
— Он любил сухое вино.
От неожиданности Торн слегка раскрыл рот.
— Что ты сказала?
— Ведь ты предпочитаешь виски, правда?
— Откуда ты знаешь? — не понимая в чем дело, спросил он.
— А еще ты предпочитаешь бриться опасными лезвиями, а не этими суперсовременными электробритвами.
Он лишь растерянно кивнул в ответ.
— Ты носишь только классического покроя качественную одежду и ни при каких условиях не позволишь себе выйти на улицу без носков.
— Все так.
— К тому же ты любишь пить кофе из больших кружек и терпеть не можешь миниатюрных чашечек.
— Все правильно. — Торн никак не мог сообразить, к чему она ведет.
— Но я же говорила, ты идеально подходишь на роль Стивена! — торжествующе закончила Эбби. — Из всех своих неудач я вынесла хороший урок. Эти испытания помогли мне безошибочно выбрать своего героя!
— А Джек и Мик не подходили на эту роль?
— О нет! Всего лишь жалкий суррогат. Обидно, но я вынуждена это признать. — Теперь она сидела, обхватив руками колени и опершись о них подбородком. — И разреши мне высказать все до конца. Я благодарна судьбе за знакомство с тобой, но мне все это необходимо только для того, чтобы кончить свой роман. Без тебя мне никогда не удалось бы сделать Стивена таким, как нужно.
— Значит, ты не испытываешь ко мне никаких особых чувств?
— Разумеется. — Теперь, когда все недомолвки между ними были прояснены, Эбби почувствовала облегчение. Торн должен понять, что ему не стоит строить на ее счет никаких иллюзий. — Я писатель, а ты прототип моего главного героя. У нас должны быть исключительно деловые отношения. Хотя, безусловно, я очень ценю твою… дружбу, — проклиная себя за эти слова, довольно сухо добавила она.
Помолчав, Торн покачал головой.
— Я готов принять твою версию наших отношений, но этому слишком мешает один факт.
— Что же это? — с удивлением взглянула она на него.
— Наш поцелуй.
Эбби отвернулась, чувствуя, как густая краска заливает ее лицо. Она хотела крикнуть ему, что это запрещенный прием, это нечестно, но сумела лишь жалко пробормотать:
— Но… думаю, нам не стоит сейчас это обсуждать.
— Почему же?
— Это был всего лишь эксперимент. — Уже увереннее она добавила: — И только.
С таким трудом ей удалось убедить себя, что между ними ничего не было! И вот теперь Торн в одно мгновение, играючи, разрушил ее карточный замок иллюзий!
— Что ж, значит, не будет осложнений, если мы повторим этот эксперимент!
Она лихорадочно старалась придумать аргументы против этого неожиданного предложения, но все было напрасно.
— Не понимаю, зачем нам это нужно, — только и сумела она выдавить из себя.
Торн сделал несколько решительных шагов к ней.
— Я жду.
— Но… но… — Эбби крепче обхватила колени.
— Успокойся. Я не хочу обидеть тебя, — ласково сказал он.
— Правда? Точнее… знаю, что не хочешь. Просто этот поцелуй… надолго выведет меня из состояния душевного равновесия.
— Но почему?
После мучительных колебаний Эбби наконец сдалась.
— Ну ладно. Поцелуй меня, если тебе так уж хочется, — вздохнула она, рывком спуская ноги.
Плотно зажмурив глаза и напрягшись, она замерла в ожидании.
Спустя минуту, показавшуюся ей вечностью, она раскрыла глаза и с недоумением осмотрелась. Торн стоял совсем близко, губы его дрожали — он едва сдерживал улыбку.
— Что же тут смешного? — ощетинилась Эбби. Ведь он сам настаивал на повторении опыта.
— О нет, ничего, уверяю тебя, — попытался успокоить ее Торн.
Теперь Эбби казалось, что он готов рассмеяться в полный голос.
— Ну хватит! На этом наши лабораторные занятия можно считать завершенными! — резко бросила она, поднимаясь с кресла.
Но, обернувшись, чтобы взять у него из рук кружку, Эбби попала прямо в объятия Торна.
— Все твои Мики и Джеки просто дураки, — нежно прошептал он ей на ухо.
Отшатнувшись и почувствовав спиной стену, Эбби ощутила, как ее захлестнула безотчетная паника. Сейчас он снова поцелует ее, и ей опять не удастся сдержать эмоции. Но она не готова к этому! Никогда еще она не испытывала такой растерянности и беспомощности.
Горячие губы мягко накрыли ее рот. Ей вдруг показалось, что этот нежный поцелуй смоет все прошлые обиды и разочарования. Губы ее задрожали и медленно раскрылись навстречу этому чуду.
Как и в прошлый раз, Эбби мгновенно ощутила ни с чем не сравнимый восторг. Волна безграничного счастья стремительно обрушилась на нее, грозя затопить. Невольно, не отдавая себе отчета, она обхватила руками его голову и погрузила пальцы в густые волосы. Язык Торна мягко раздвинул ее губы и проник в рот. Эбби застонала от наслаждения. Торн все крепче прижимал ее к себе, но вот его рука скользнула под свитер и легла на грудь Эбби, ласково сжав ее. Внезапно она содрогнулась, словно кто-то выплеснул на нее ледяную воду. В памяти всплыла та единственная в ее жизни сцена, которую она ненавидела вспоминать…
Джек и Эбби были безумно счастливы. Как только предоставлялась возможность, они укрывались от посторонних глаз и самозабвенно целовались. Эбби старалась вообразить себе тот прекрасный миг, когда он овладеет ею и они навсегда будут принадлежать друг другу. Она подозревала, что это вскоре произойдет, и, в общем, ждала без страха, хотя и с некоторой робостью.
И вот однажды, когда они, уединившись в ее комнате, сидя на диване, обменивались горячими поцелуями, Джек внезапно повалил ее и оказался на ней. Эбби не сопротивлялась. Ей казалось, что наконец-то пришел этот долгожданный момент.
Джек был ужасно возбужден. Его горячие влажные губы прижимались то к ее рту, то к шее, а руки судорожно метались по ее телу, как бы не зная, куда податься. Наконец Джек задрал ее юбку и, дрожа как в лихорадке, принялся стягивать с нее трусики. Прикосновения потных, липких рук заставили Эбби задрожать.
