она надеется увидеть вас, когда вы принесете императору завершенную работу.
? Какую завершенную работу? ? изумился Тоби. Принцесса покосилась на Легранта.
? Они ничего не знают, ? пояснил тот. ? Сейчас об этом казалось как-то неуместно говорить.
? О чем говорить? ? вновь с досадой подал голос лекарь. Инженер поднялся с места.
? О том, над чем Николас работал в этой комнате. Я ему немного помогал. Он оставил записки, чтобы я мог продолжить. Это подарок императору. Когда все будет готово, мы отошлем это во дворец.
?
Виоланта наблюдала за ними, уверенная теперь, что не ошиблась. Она была рада, что явилась сюда сама. Шкипер… лекарь… раб, явно бывший доверенным лицом погибшего юноши…
А священник? С ним не так просто… Лысый лекарь все время задавал вопросы, но капеллан лишь слушал и наблюдал. Наблюдал за принцессой, в то время как она наблюдала за ним.
Легрант наконец встал и, переглянувшись с чернокожим, обернулся к остальным.
? Ладно, можете пойти и взглянуть. Госпожа также, если пожелает. Мы держали дверь запертой.
Вспомнив о хороших манерах, они пропустили принцессу первой. По пути Виоланта обратилась к Тобиасу Бевентини:
? Я думала, мессер Никколо показал вам манускрипты.
Лекарь почему-то покосился на Джона Легранта, а не на нее.
? Да, из дворца он принес кое-какие медицинские книги.
И шкипер, в свою очередь, ответил лекарю, а не Виоланте.
? Это было не так уж важно. Просто помогало занять время… Он почерпнул идею из манускрипта, который принес вместе с твоими книгами. Византийцы переписывали древние греческие трактаты, а арабы, завладев ими, в свою очередь, пересказали их по-своему. После чего рукописи вернулись к грекам в качестве даров или добычи. В Диарбекре один араб пару сотен лет назад создал труд, посвященный механическим устройствам. Копия этой книги обнаружилась во дворце. Николас ее увидел и кое-что построил, исходя из тех чертежей. Вот и все.
? Басилевсу это показалось любопытным, и он постарался развить дарование мессера Никколо, ? промолвила принцесса. Она видела, как напряженно размышляют ее спутники. ? Так где же сие творение?
? Здесь, ваше высочество, ? и с этими словами шкипер распахнул дверь.
Ей доводилось видеть чертежи, ? разумеется, там была сплошная чепуха. Но все же чепуха эта заинтересовала императора, и не было причин, почему бы ловкому изобретательному человеку, обладающему талантом и терпением, не изготовить из дерева и бумаги забавную игрушку, чтобы доставить императору удовольствие… Однако увидела принцесса вовсе не игрушку, а оживший образ того самого безумного чертежа. Теперь он превратился в произведение искусства, но также своего рода памятником лукавому, добродушному изобретателю. И не только ему. Он отражал суть и человека, своими руками сотворившего это чудо…
На полу стоял слон. За спиной у погонщика-индуса восседала красавица под изящно расписанным балдахином с длинными кистями. На крыше балдахина примостилась птичка, а за ним сидел араб в тюрбане. Под крышей затаился дракончик с раскрытой пастью, растянутой в лукавой улыбке. У красотки был испуганный вид. Индус-погонщик с яростью сжимал в руке дубинку. Слон выглядел добродушно и одновременно встревоженно… На всех гладких, тщательно обработанных поверхностях блестели лаковые чешуйки… Принцесса Виоланта оглянулась на своих спутников. Лица их прояснились и сияли улыбками.
? Это часы, да? ? спросил священник.
Легрант кивнул.
? Да. Девица показывает время. Кроме того, там повсюду есть дверцы и поворачивающиеся балкончики. И если приглядеться, то видно, как некоторые детали меняют цвет. Что касается всего остального… ? Он прошел на другой конец комнаты, где у стены стояла длинная скамья с разложенными приспособлениями ? острыми ножами, мотками проволоки и тому подобным; имелись там также песочные часы. ? Полагаю, он делал всякие вещицы в Брюгге?
? Постоянно, ? подтвердил доктор. ? А что сейчас будет?
? Вот увидите, ? сказал шкипер.
Они словно разом вернулись в детство. Принцесса больше наблюдала за мужчинами, чем за часами, и даже когда началось представление, засвистела птаха, дубинка ударила слона по голове, а араб бросил камешек в раскрытую пасть дракона, ? она все равно продолжала смотреть на своих спутников с нескрываемым любопытством. Камешек, пройдя сложный путь, из-под хвоста дракона упал в сосуд, а затем исчез в недрах слоновьего хобота, и откуда-то изнутри донесся звучный удар гонга. Изумительная вещица. Вся радость жизни одного человека, воплощенная в реальность умелыми руками другого…
Шкипер следил за происходящим, отслеживая каждое безукоризненное движение. Капеллан поначалу заулыбался, но затем посерьезнел, хотя и продолжал взирать на часы. Лекарь коротко хохотнул, но улыбка его тут же превратилась в застывшую гримасу и, отвернувшись в сторону, он с силой ударил себя кулаком по ладони, словно человек, который пытается что-то сказать, но не находит слов. Внезапно, не прощаясь, он развернулся и вышел из комнаты.
Священник наконец взял себя в руки.
? Это все, что вы желали нам сказать, деспойна?
? О, да, ? подтвердила Виоланта Наксосская. ? И, разумеется, вот еще что: караван из Табриза будет здесь через восемь дней. Мессер Дориа успеет подготовиться к его прибытию…
Без всяких приключений Виоланта Наксосская вернулась во дворец и в этот вечер была особенно очаровательна с императором и всеми своими родичами.
Глава тридцатая
Катерине де Шаретти нельи Дориа за свои тринадцать лет никогда не доводилось иметь дело с ранеными, и тем более ухаживать за ними. Когда наемники капитана Асторре, изуродованные или ослепшие, возвращались с войны, то вознаграждение им выплачивала ее мать; она же навещала семьи вояк с корзинами еды и принимала их ребятишек в подмастерья.
Катерина была удивлена, когда любезные манеры мужа испарились сразу же вслед за уходом незваных гостей. Стоило тем выйти за порог, и он тут же принялся капризничать то по одному поводу, то по другому. Учиненный допрос ему, похоже, вовсе не понравился, и в какой-то мере он обвинял в этом свою супругу. И где только носит местного лекаря, когда он лежит тут без сил?.. По воле мужа, Катерина побежала за врачом, но за все свои услуги и в дальнейшем не услышала от Дориа никакой благодарности. Когда ему казалось, что жаровня слишком дымит, вино кислое, или пора лечь в постель, ? всякий раз он требовал помощи от Катерины. Когда в поисках ласки и утешения она прижалась к нему, он потребовал отодвинуться. Конечно, он тут же сменил тон, но жена успела услышать в его голосе визгливые нотки. Было ясно, что заниматься любовью он не желает. Катерина ненавидела каждый миг, что они провели в монастыре. Похожие моменты случались и в Леонкастелло, но здесь все было куда ужаснее.
Разумеется, жизнь в Трапезунде была великолепна… Никакого сравнения с рутинным существованием в Брюгге! И все же там были не сплошь пиры, прекрасные наряды и утонченные беседы.
За домом и складом присматривал Параскевас, их управляющий; Пагано велел ему заниматься делами, не тревожа юную госпожу. В конце концов, ведь и мать ее управляла компанией и вовсе не ходила сама на рынок, не штопала никому чулки, не пекла хлеб и не засаливала мясо, а также не варила сыр… К несчастью, когда Параскеваса не было рядом, все челядинцы считали себя вправе являться к ней за указаниями, и не только слуги, но и женщины всей генуэзской колонии.
В Брюгге все покупки делались в городе. Здесь же нужно было заключать договора, по которым вам с
