поэтому не возвращайся.
Когда Роман уже получил деньги, Ли через прилавок придвинул ему две коробки:
— Две классических «кока-колы», две диетических. Заказ на четыре пятнадцать, но без тридцатиминутной гарантии. У тебя куча времени, езжай не торопясь. Сегодня и ночью на дорогах много полоумных.
Роман посмотрел на клочок бумаги и спросил:
— Не хочешь ли проверить заказ, Ли? Это — постоянный покупатель. Она обычно заказывает маленькую пиццу по-гавайски и две диетических «коки».
Ли выключил плиту.
— Кто знает? Может быть, у нее собралась компания. Одна по-гавайски, одна двойная с сыром, грибами, помидорами, сосисками и ветчиной. Четыре «коки», по две каждого вида. Все сходится.
— О'кей.
— Роман?
— Да?
— А может быть, это для тебя — вторая пицца?
— Возможно.
— Может быть, ты будешь счастлив? Хорошенькая женщина, не так ли? Одна из тех, которые открывают дверь в прозрачной ночной рубашонке? Она всегда говорит, что уверена в том, что ты привезешь заказ. Никогда не хочет никого из других ребят, даже если это означает, что ты опоздаешь. Счастливого Рождества, Роман! Веселись!
— Счастливого Рождества, Ли.
Портия широко распахнула дверь и сказала:
— Счастливого Рождества, Роман. Входите.
Роман отступил на полшага.
— Спасибо, но у меня дела.
— Они закрыты, Роман, и она устраивает вечеринку в Ридж-Ривер. Нет смысла сидеть там в машине.
— Итак, вы знаете об этом? А почему вы все еще здесь? Ведь колледж закрыт.
— А куда мне идти. Оливия живет в доме мамы. У нас отношения не стали лучше… Они стали хуже. Входите, пожалуйста. Не заставляйте меня проводить рождественский вечер в одиночестве. Кроме того, мне одной не съесть две пиццы.
Портия была босиком, в джинсах и джинсовой рубашке. Он видел, что она всегда это носила. Иногда платье цвета хаки. Короткие джинсы летом. Роман почувствовал себя уверенней. Не было похоже, что она наденет платье или юбку или прибегнет к косметике или что-то в этом роде.
— Я должна вам бокал вина, — улыбнулась она.
— Хорошо. Всего лишь один бокал.
— Берите пиццу. Салфетки на столе.
Ее комната была на порядок выше того, что он обычно видел у студентов. Мебель, похоже, была японской фирмы — немного меньшего размера, но опрятная и удобная. Она, наверное, была одной из самых богатых студентов университета. Квартира также была просторнее, чем у большинства из них. По крайней мере, две комнаты — в столовой не было кровати, слава богу.
Возможно, он слишком многое воображал? Не каждая девушка должна быть хищницей.
Он заметил, что она была без лифчика лишь после того, как она протянула ему бокал с вином. Сейчас это стало ясно. Были времена, когда ему это понравилось бы. Это ничего не означает. Множество студенток колледжей не носят лифчиков. Тело Портии не было так хорошо развито, как у Оливии.
— «Бычья кровь», ведь вы любите это вино? — спросила она.
— Я не называл марку, — покраснел он.
— Я и не говорила, что вы ее называли. Нет ничего плохого в «Бычьей крови». Это марка, и больше ничего.
— Извините, я не хотел…
— У меня есть кое-что для вас — на Рождество.
— Да? Вам не нужно было это делать. Я не могу принять…
— Чепуха! Это всего лишь безделушка. Какое это Рождество, если не дарят подарки, и у меня нет никого, кому бы я могла сделать подарок. Сделайте милость — примите его!
— Вы и Оливия не обмениваетесь…
— Она покупает все, что хочет. Что я могу ей подарить? Кроме того, я не такая уж лицемерка. Даже на Рождество.
— Но у меня нет ничего для вас.
— А я ничего и не ожидала. Думаю, я ваш должник. Ведь удовольствие состоит в том, когда ты даришь?
— О'кей. — Он не мог лишить ее этого удовольствия. На это он мог пойти, иначе она будет разочарована. Не надо причинять боль чувствам женщины, не так ли? Можно их калечить. Можно убивать их матерей. Внезапно он почувствовал, что пицца встает поперек горла.
Роман снял бумагу с кожаной коробки и открыл ее.
— Прекрасный набор, — сказал он. — Лучше, чем те, что когда-то были у меня.
— Вы ведь часто играете в триктрак? И очень хорошо, как я слышала. Джорджио помог мне выбрать его для вас.
— Вам, должно быть, это стоило хлопот.
— Не стоило. У меня есть скрытые мотивы. Я хочу, чтобы вы научили меня играть.
— Вы разве не играете? Ваша сестра играет.
— Неужели? Никогда не видела. Ну? Вы научите меня?
— Я больше не играю так часто.
— Но с какой стати? Я думала, что вы зарабатываете деньги на этом.
— Вы не должны играть, если только вы не в состоянии проигрывать. Наверное, лучше вам взять это назад.
— Ни в коем случае!
— Мне не с кем играть.
— Поэтому научите меня. Я хочу научиться, в самом деле. Ведь мы не будем играть на деньги.
На мгновение Роман подумал, что она предложит сыграть на фанты. Его уже до этого соблазнили таким образом или он дал возможность женщине обманом соблазнить его. Но приглашение Портии, вполне невинное, висело в воздухе между ними.
— О'кей, пусть эта доска будет здесь. Это будет наша доска, не моя. — Роману тут же захотелось втянуть в себя эти слова обратно. В этом «наша доска» была подоплека, которая может представлять опасность. Затем опять — он был так одинок.
— Еще вина? — спросила она.
— Нет, спасибо. Пока достаточно. Как обычно говорил Джорджио? «Продержи с собой женщину до трех утра, и она проведет остаток ночи в твоей постели. — Было уже почти пять часов. — У женщин такие же правила?
— Вы устали, — сказала Портия. — Прошу прощения, я не подумала. Ручаюсь, у вас была тяжелая ночь. Итак, когда?
— Что когда?
— Когда вы меня научите игре?
— Я… я позвоню вам.
— Или я позвоню вам. Роман?
— Да?
— Вы ведь до сих пор ее любите?
— Люблю? Не знаю. Может быть.
— У вас есть девушка? Возможно, девушки?
— Э… нет. Это трудно. Я встаю поздно и работаю по вечерам. С такой работой не до
