примеряла новую модель, с губ Сильви не сходила ироническая улыбка.
— Чему это вы улыбаетесь? — с нескрываемым раздражением спросила покупательница.
— Приятно смотреть на вас, мадам, когда вы примеряете наши модели. Вы единственная из всех клиенток, которая умеет носить их с шиком.
Супруга Жана Шарвена чуть не замурлыкала от удовольствия. Сильви по-прежнему продолжала улыбаться. Однако вскоре ироническая улыбка уступила место чисто профессиональной и, поскольку последняя у Сильви была мастерски отработана, все закончилось наилучшим образом, и обманутая жена купила приглянувшуюся ей модель. Она была так довольна покупкой и обслуживанием, что при выходе из магазина сунула денежную купюру в руку продавщицы.
— О, благодарю вас, мадам Шарвен! Вы, право же, слишком добры!
— Вовсе нет, Сильви! Вы того стоите…
Подождав, пока за покупательницей закроется дверь, Сильви украдкой взглянула на деньги: десять франков! Значит, она не ошиблась, подумав, что эта женщина рассвирепела бы, узнав, как ее муж недрогнувшей рукой отвалил продавщице целых пятьдесят франков… Скупердяйка! Правда, ее муженек расщедрился не просто так, а в надежде получить от девушки компенсацию в постели.
Появление в магазине жены первого мужчины в жизни Сильви словно подхлестнуло ее дальнейшие поиски. Уже на следующий день она заприметила очередную «добычу». Сильви никогда раньше его не встречала, но ей не потребовался особый дар ясновидящей, чтобы сразу догадаться: подобный красавчик не годился на роль мужа, зато прекрасно смотрелся в качестве любовника.
Он сопровождал постоянную клиентку, хорошо известную в «Мари-Каролин» благодаря зычному голосу, бездумной трате денег и экстравагантному вкусу. Сильви обслуживала ее уже более двух лет. Это была пышная блондинка с иссиня-черными чрезмерно длинными наклеенными ресницами и темными глазами. Она изображала из себя кинозвезду и говорила всем, что ее зовут Мэрилин. На самом деле ее скорее всего звали Мари Дюпон или Одетт Дюбуа, но в магазине никому до этого не было никакого дела и, если бы она захотела, ее охотно называли бы и Гретой, и Марлен, и Авой[2] . Эта женщина приковывала к себе взгляды в любом месте, кроме увы! экрана.
— Добрый день, мадемуазель Мэрилин.
— Добрый день, Сильви.
Затем, указывая небрежным жестом в сторону высокого молодого человека с матовым лицом и завитыми волосами, который, по-видимому, выполнял функции охранника, она проговорила:
— Это Доминго…
Молодой человек улыбнулся продавщице, обнажив при этом два ряда сверкающих белизной зубов, которые вполне могли бы соперничать с рекламой зубной пасты. Испанец, предположила Сильви, хотя и маловероятно. Единственное, что не вызывало сомнений и сразу же бросалось в глаза, это если не изысканность, то во всяком случае естественная элегантность во всем его облике…
Высокий, худощавый, длинноногий, с тонкой талией, узким лицом и томным взглядом Доминго, без сомнения, нравился женщинам… Он сразу же понравился и Сильви. которая с необычайным усердием и желанием угодить принялась суетиться вокруг мадемуазель Мэрилин. Она готова была разбиться в лепешку, приносила все новые и новые модели, развешивала и щупала их, подчеркивая достоинства, искусно подгоняя к фигуре клиентки. Как только очередное платье было надето, Сильви высовывалась из-за занавесок кабинки, за которой с ангельским терпением ждал Доминго, и обращалась к нему с игривой улыбкой:
— Зайдите, месье, посмотрите… Мадемуазель Мэрилин хочет знать ваше мнение.
— Ну, как тебе это нравится? — спрашивала неудавшаяся кинозвезда у Доминго, который довольно туманно отвечал:
— Неплохо…
— Тогда беру!
Она купила все последние модели. Не клиентка, а клад!
Выходя из магазина следом за великолепной блондинкой, Доминго с угрюмым видом нес многочисленные объемистые свертки. Похоже, главная его обязанность заключалась именно в том, чтобы таскать покупки своей красотки.
— Ты обратила внимание на ее альфонса? — спросила Сильви одна из продавщиц после ухода живописной пары.
— Почему ты думаешь, что он — альфонс? — с любопытством поинтересовалась Сильви.
— А тебе это еще не ясно? — фыркнула девушка.
— Может быть, он ее жених, — предположила Сильви.
— Не смеши меня! Ты отлично знаешь, что эта потаскушка потому так часто сюда и ходит, что ее содержит один крупный предприниматель! — расхохоталась продавщица.
— Еще один предприниматель, — вздохнула Сильви.
— Почему «еще один»? — недоуменно спросила девушка.
— Да так, ничего, мне это кое-что напомнило… Как бы там ни было, альфонс он или нет, а в нем есть что-то привлекательное, — вызывающе заметила Сильви.
— Типичный полукровка! Не в моем вкусе! — Девушка поморщилась.
— Зато в моем! — бросила Сильви и отошла в сторону.
— Ну и ну! Мадемуазель Сильви интересуют сутенеры! Чего только не бывает!
Сильви ничего на это не ответила. Пусть сутенер, но он отлично подходил для роли, которую она ему выбрала. Кроме того, так хотелось наставить рога этой самодовольной Мэрилин!
Выйдя на улицу после работы, Сильви опять едва не столкнулась с Дэдэ. На этот раз молодой человек ждал ее не у магазина, а у входа в метро. Словно нарочно, всякий раз когда на горизонте появлялся интересующий ее человек, фотограф, будто чувствуя неладное, вставал на ее пути подобно грозной тени или молчаливому упреку. Можно предположить, что он следит за ней, за всеми ее действиями. В самом деле, как иначе объяснить его появление именно теперь, когда ей так нужно побыть одной и поразмыслить над тем, как привлечь внимание Доминго? Этот некрасивый, небритый воздыхатель с близорукими глазами, скрытыми за стеклами очков, становится просто назойливым!
— Опять ты здесь! — раздраженно сказала Сильви.
— Что значит «опять»! Мы не виделись уже больше трех недель! Ты обещала прислать письмо по пневматической почте, но я ничего не получил… Согласись, я очень долго не напоминал о себе!
— Верно, но все же, прежде чем прийти, следовало дождаться моего письма, — капризно заметила девушка.
— Выходит, ты не хочешь больше меня видеть? — испуганно спросил Дэдэ.
— Я этого не сказала… Ты — мой друг и должен понимать, что мне нужно побыть одной, — примирительно сказала Сильви.
— Но если ты считаешь себя моим другом, то ты тоже должна понять, что мне необходимо твое присутствие, — с обидой в голосе произнес молодой человек. — Речь не идет о том, чтобы видеться каждый день. Но хотя бы время от времени. Я прошу слишком много?
Тронутая его словами, она уже более ласковым тоном спросила:
— Тебе в самом деле так уж меня недостает?
— В самом деле.
В голосе Дэдэ слышалось отчаяние. Сжалившись, Сильви спросила:
— Что ты делаешь сегодня вечером?
— Ничего особенного, — отозвался Дэдэ.
— В таком случае давай поужинаем, но где-нибудь в очередном забавном месте, — предложила девушка.
— Я знаю одно такое! Там потрясающе здорово! Это недалеко от площади Бастилии, — оживился фотограф.
— Тогда пошли! Жаль, что съездить домой переодеться нет времени, — сокрушенно вздохнула Сильви.
