Али. И ты тоже, только его я дольше знаю.
– Но…
– Друзья не всегда бывают правы, – усмехнулась Малли. – Ну, вперёд. Кто первым добежит до того березняка?
– Не честно. Ты быстрей бегаешь.
– Ну, тогда я поскачу… на одной ножке. Не успела Али ответить, как дикарка подогнула ногу, ухватила себя за лодыжку и быстро-быстро поскакала вперёд. Расхохотавшись, Али пустилась вдогонку и, конечно, проиграла, несмотря на фору.
Валенти как раз повесил трубку, когда вниз спустилась Френки. Сонная, с всклокоченными волосами, она все же сумела улыбнуться ему. На ней был мешковатый свитер и свободные трикотажные брючки. По мнению Валенти, она выглядела на миллион долларов.
– У вас кофе не осталось? – спросила она. – Меня запах разбудил.
– Сколько угодно, – уверил её Валенти. – Как вы себя чувствуете?
Она обдумала вопрос:
– Хорошо. На удивление хорошо, если подумать. Али ещё не вставала?
– Встала. Только что ушла погулять в лес за домом.
– С ней ничего не случится?
– Не волнуйтесь. Она толковая девочка и знает, что делает. Если что, тут же прибежит.
– Мне не нравится, что она ушла.
– Все будет хорошо. Френки кивнула:
– Вообще-то я рада, что у нас есть несколько минут. Я хотела попросить вас об одной услуге, Тони.
– О какой?
– Я хотела попросить отдать мне пистолет, который вы отобрали вчера у человека, стрелявшего в Тома. И научить меня им пользоваться.
Валенти ожидал от неё чего угодно, только не этого.
– Вы хотите пистолет?
– Разве это удивительно после того, что со мной случилось?
– Но вы не сможете им пользоваться – у вас нет разрешения на ношение оружия. Если бы вы вчера подстрелили того парня, у вас бы сейчас были крупные неприятности.
– Посмотрите на меня, – сказала Френки. – Физически я не ровня ни Эрлу, ни тому человеку. Но я
– Все так, но закон…
– Только вот о законах не надо, Тони. Я не настолько была не в себе вчера ночью, чтобы не видеть, что у вас было в руках. Какой-то автомат, правда? У вас, конечно, есть на него разрешение?
– Ну, вообще-то…
– Так почему вам можно, а мне нельзя, Тони?
Валенти вспомнил, как совсем недавно подумывал вооружить пистолетом Али. Здесь работают те же правила, но подумав, через что ей уже пришлось пройти…
– Ладно, – решился он, – только сразу предупреждаю – сам пистолет ничего не решает. Это всего лишь инструмент. Не воображайте, будто вы станете другой, круче или лучше, просто взяв его в руки. Если уж вы достали пистолет, будьте готовы им воспользоваться. А если пользуетесь: будьте готовы, что в кого-то попадёте, – понимаете меня? И не позволяйте ему лишить вас осторожности, особенно при встрече со своим бывшим – у него тоже будет пушка. Помните: тот, в кого вы стреляете, тоже может выстрелить.
– Я все это обдумала, – кивнула Френки. – Поверьте, я все много раз прокрутила в голове. Я на это рассчитывала. Не думайте, я не собираюсь изображать крутую девицу-стрелка вроде тех, с которыми вы имели дело. Но мне это необходимо. Не хочу больше быть жертвой. К тому же мне приходится думать об Али. Вы же не будете охранять нас двадцать четыре часа в сутки. И никому другому я не позволю. Я благодарна за все, что вы для нас сделали, Тони, но я
– Да, – проговорил Валенти. – Затем вы сюда и приехали.
– Как только все это кончится – так или иначе, я тут же избавлюсь от оружия. Вы оглянуться не успеете.
– Верю… – Он постоял, крутя в руках кофейную чашку. – Слушайте, я кое-что должен вам сказать. Я не занимался расследованием преступлений. Я буду откровенен. Уважаю вас и не хочу, чтобы между нами стояла ложь и прочее дерьмо. Я никогда не говорил Али того, что она рассказала вам. Она сама придумала это, потому что… ну, я не знаю. Может быть, хотела вас оградить. Думаю, она боялась, что вы не разрешите нам дружить, если узнаете правду.
Френки стиснула пальцами свою чашку.
– Что… что вы хотите сказать, Тони?
– Я сам был из таких – член «семьи», знаете ли. Но я никогда не воевал против женщин и детей, и мы не имели дела с наркотиками и проституцией. Не имели, пока старый дон оставался
Френки заговорила не сразу. Она сидела молча, смотрела на него и думала, почему это откровение не
