– Ты готова на это пойти, несмотря на очевидный провал?
– Я не считаю это провалом. – Иззи насмешливо надула щеки:
– Можно подумать, мы заработали кучу денег.
– Я как раз собиралась рассказать еще о двух предложениях, – заметила Альбина.
– Были еще какие-то заявки? Ты имеешь в виду покупку через посредников?
– Были предложения купить те картины, которые ты не собиралась продавать. Речь шла об обеих, но особенно серьезное предложение касалось полотна «Сильный духом».
– Насколько серьезное? – спросила Иззи.
– Неизвестный покупатель готов был выложить за нее пять тысяч.
– Ты шутишь! Кто решится потратить такую огромную сумму на мою работу?
– Не имею ни малейшего понятия, – пожала плечами Альбина. – Предложение было сделано через поверенного. Скорее всего покупатель решил остаться неизвестным.
– Пять тысяч долларов, – повторила Иззи. Это непостижимо. Большинство ее работ уходили меньше чем за десятую часть этой суммы.
– Да, если мы примем предложение, – подтвердила Альбина. – Эта сделка поможет тебе выйти на новый уровень и запрашивать за свои работы другие суммы. Покупатель может не открывать своего имени, но слухи распространяются быстро. Если ты будешь писать картины с таким же мастерством, я гарантирую, что следующая выставка станет более удачной.
– И еще кто-то хочет купить «Старый дуб»?
– Да, – кивнула Альбина. – За него предложили семьсот долларов.
– И тоже анонимный покупатель?
– Нет. Эту картину хочет купить Кэтрин Поллак.
На лице Иззи мелькнуло недоумение.
– Она содержит кафе на Баттерсфилд-роуд. И утверждает, что знакома с тобой.
– А, вы, наверно, говорите о Кити. Мы знакомы через Джилли, она иногда подрабатывает там официанткой, – вспомнила Иззи, а потом добавила: – И она решила заплатить такую сумму?
– Ну, если ты отдашь картину по более низкой цене, Кэтрин не обидится.
– Нет-нет, я не о том. Я просто не ожидала от нее готовности тратить столько денег на мои картины.
– Она тоже посещала университет Батлера, – объяснила Альбина. – И под этим дубом позади библиотеки было ее любимое место отдыха. И не только отдыха, возможно. В мое время мы называли его «дуб поцелуев».
– А мы просто считаем его частью Дикого Акра.
– У меня с этим деревом тоже связано немало воспоминаний.
– Вы говорите как древняя старушка, – улыбнулась Иззи.
– С тех пор прошло больше тридцати лет, – сказала Альбина, возвращая Иззи улыбку. – Но я действительно частенько вспоминаю этот дуб. Так что картина стоит каждого пенни из этих семисот долларов, если не больше.
– И всё же я не готова продать эти две картины.
– Ты считаешь их своими детьми? – Иззи кивнула.
– Думаю, всё же приятнее будет сознавать, что картины висят там, где их любят и берегут, чем прятать их в тесной каморке.
Иззи вспомнила о студии Рашкина и множестве шедевров, скрытых там от всего мира – сложенных в стопки, расставленных вдоль стен или развешенных вплотную один к другому.
– Вы правы, – согласилась она.
– Тогда я могу дать положительный ответ?
– Только насчет «Старого дуба», – сказала Иззи. – Второе полотно я не соглашусь продать.
– Пять тысяч долларов – огромная сумма, – не сдавалась Альбина. – Подумай, сколько красок, кистей и холстов можно купить на эти деньги.
– Я понимаю. Этого бы хватило, чтобы оплатить нашу с Кэти квартиру за год вперед. Но только...
Иззи не знала, как объяснить свой отказ. Эксперимент в студии-теплице доказал, что ее творчество не может вызывать таинственных существ из другого мира, но, несмотря на это, она не могла отделаться от впечатления, что появление Джона в ее жизни было связано с «Сильным духом»; пока она держит картину у себя, они будут вместе.
– Ну, если ты решила ее не продавать, не буду больше настаивать, – согласилась Альбина.
Иззи колебалась. Всё-таки это были пять тысяч долларов. Кроме того, в ее ушах еще звучали слова Альбины о перспективах, открывающихся после такой сделки. Кто знает, когда еще ей представится такая возможность, да и представится ли вообще. Но если на одну чашу весов поместить карьеру, а на другую дружбу, то ответ становился очевидным.
– Я не могу его продать, – сказала Иззи. – Полотно принадлежит не мне. Его хозяин – тот парень, который мне позировал, – решилась она на небольшое отступление от истины. – Я только одолжила его на
