Это было довольно трудно объяснить. Когда Кэти удавалось утихомирить сумятицу собственных мыслей и дать теплому, янтарно-золотому сиянию проникнуть в себя, она просто понимала, что хотела сказать им Благодать.
– Я никогда об этом не слышал, – проворчал Ворон.
– Но это еще не значит, что я лгу, – бросила Кэти.
– Я этого не говорил…
Кэти свободной рукой сделала жест в сторону сияющей фигуры женщины.
– Скажи это Ей, а не мне. Я пришла сюда не для того, чтобы спорить.
Довольно долго никто не решался заговорить.
– Эта дверь, – наконец произнес Джек, – куда она ведет?
Кэти на мгновение задумалась.
– В то место, которое вы называете Зачарованными Землями.
– Но без Нее… Если Она исчезнет из этого мира… – Джек даже не решался закончить фразу.
Ворон повернулся к девчонкам-воронам:
– Разве я так уж ошибся? Без Ее света мир постепенно скатится в пропасть.
«Он похож на меня, – подумала Кэти. – Ему нет места в этом мире. Вся разница между нами в том, что он, уходя, хочет все забрать с собой».
– Она понимает это по-другому, – сказала Кэти вслух. – Мир будет другим, вот и все. Но не погибнет. Мы должны создать собственную благодать.
Ворон коротко, невесело рассмеялся:
– И что это будет за мир, если благодать будет зависеть от доброго расположения его обитателей? С каждым годом в нашем обществе все больше ненависти, все больше непримиримости. Доброта уходит в область преданий.
Кэти задумчиво посмотрела на него, пытаясь понять причину почтительного уважения к Ворону со стороны зверолюдей. Конечно, он очень велик, обладает внушающим страх голосом, но в нем нет ни капли сострадания. Может быть, он слишком долго спал. Может, забыл, каково это – жить и заботиться о других людях?
– Все будет совсем не так, – сказала она.
Девчонки-вороны согласно закивали.
– Мы счастливы, – сказала Мэйда. – И мы всегда очень-очень добры.
– Это правда, – добавила Зия. – Мы несем с собой благодать, куда бы ни шли.
– По крайней мере, мы стараемся это делать.
– И это имеет смысл, не так ли?
– Конечно, – сказал Джек.
– Кого из нас Благодать выбрала своим спутником? – спросил Ворон.
– Это не имеет значения, – ответила Кэти. – Потому что пойду я.
– Ты не можешь! – крикнула Керри.
Кэти освободила ладонь из ее пальцев, положила руки на плечи сестры и заглянула в ее глаза.
– Но ведь я тебе все рассказала, – объяснила она. – Я сама так решила.
– А мы здесь тогда зачем? – спросил Ворон. – Ради того, чтобы пожелать тебе счастливого пути?
Может, его так долго никто не решался разбудить, что всем лучше, когда Ворон спит? Тогда, по крайней мере, не приходится его слушать.
– Нет, – сказала Кэти, поворачиваясь лицом к Ворону. – Кукушки использовали горшок, чтобы убить вас, но Благодать не отнимает жизнь, а дает ее, помнишь это?
– Она принесла смерть в этот мир, – проворчал Ворон.
Кэти взглянула на женщину, утихомирила свои мысли и попыталась отыскать ответ в золотом сиянии.
– Нет, – возразила она спустя мгновение. – В тот раз Коди воспользовался силами горшка, и смерть привлекло яркое сияние. Он разбудил ее ото сна.
– Но ведь должен же быть какой-то другой путь, – сказала Керри.
Кэти покачала головой:
– Может быть, кто-то еще захочет уйти со мной, но я определенно должна пойти. Если пропадет любой из вас, мир понесет тяжелую утрату, но мало кто станет скучать по мне. Поверьте, я не пытаюсь приписать себе лишнюю значительность.
– Кэти, не говори так, – попросила Керри. – Это неправда.
– Послушай свою сестру, – вмешался Джек. – На твоей душе немало грехов, но, в отличие от меня, ты не виновна ни в одном из них.
