адвоката.
– Да уж, по татуировке на члене его будет совсем несложно отыскать, – сказал он.
Марти распечатал стаканчик с кофе, сделал глоток и поморщился:
– Как всегда – без сахара.
– Но даже если я его найду, – предположил Хэнк, – ты не сможешь заставить его дать показания. Он побоится быть замешанным в убийстве.
Марти отмахнулся:
– Нам просто надо получить сведения о том, где была Сэнди в момент убийства. Можно и не раскрывать подробности, чем они там занимались.
– Но если Блюм возьмет его в оборот…
– Вряд ли до этого дойдет. Я хочу только расшатать его обвинение, чтобы заставить проверить другие версии.
– Понятно.
– Еще надо разыскать ее подружку, – добавил Марти, – Крисси Фландерс.
– У тебя есть ее адрес?
– Да, – кивнул Марти. – Только она тоже исчезла. Она работала в «Пусси», вместе с Сэнди, по тому же графику. Может быть, ее показания позволят нам несколько сузить временные рамки перерыва. У Сэнди нет своей машины, а на общественном транспорте, да даже на такси, ей пришлось бы сильно спешить, чтобы успеть в квартиру, которую они снимали с Эллисом, и обратно в клуб. Так что если нам удастся доказать, что времени у Сэнди было еще меньше, чем утверждает обвинение, это, несомненно, помогло бы.
– Я сделаю все, что смогу. Насколько это срочно?
– Разбирательство назначено на пятницу. Было бы чудесно, если бы к этому моменту Блюм пересмотрел свое отношение к делу и принял во внимание другие версии.
– Заставить Блюма изменить мнение?!
– Ну, может же случиться чудо. Да, вот еще что, – добавил Марти. – Есть один тип. – Адвокат достал из папки фотографию. – Сэнди слышала, как Эллис называл его Французом, и смогла узнать этого человека по полицейскому альбому. Его настоящее имя Филипп Куто. Работает в Новом Орлеане. Несколько раз ему предъявляли обвинения, но дело ни разу не доходило до суда. Неприятный тип. Кстати, семейство Куто на протяжении нескольких поколений замешано в организованной преступности. Филипп Куто – старший из трех братьев.
По словам Сэнди, этот человек и Эллис сильно повздорили по поводу денег за партию наркотиков, убитый был наркодилером. Копы объявили Куто в розыск, но ищут не слишком усердно. Они убеждены, что дело раскрыто и теперь очередь за прокурором. Вот поэтому так важно отыскать клиента Сэнди.
Хэнк почти не слушал Марти. Холодные глаза, глядящие на него с фотографии, оказались очень знакомыми.
– Эй! – окликнул его Марти.
Хэнк поднял голову.
– Я знаю, где можно отыскать этого Куто, – сказал он. – Прошлой ночью он был на окраине Катакомб. И я сам видел, как он умер от удара ножа в спину.
Марти насторожился:
– Ты говоришь, что он мертв?
Хэнк кивнул.
– О господи! – Марти смахнул со лба прядь волос. – Могу я узнать, ты в этом замешан?
– Не бери в голову. Важно то, что он мертв. Но почему копы не идентифицировали его личность, когда получили труп?
– Это я выясню.
Хэнк осторожно положил фотографию обратно на стол.
5
По сравнению с загроможденной квартирой Рори комнаты Энни казались по-спартански скромными. Если у Рори едва можно было рассмотреть хоть кусочек пола, то здесь натертые сосновые доски можно было сравнить с городской площадью, освещенной маслянисто-желтыми лучами настольной лампы, стоящей на маленьком столике у окна рядом с диваном. Неподалеку разместилось кресло с регулируемой спинкой, вдоль стены располагался старый диван и небольшой персидский ковер перед ним, вдоль второй стены поставленные друг на друга деревянные ящики образовывали этажерку для книг, дисков и стереосистемы. Вот, пожалуй, и все. На стене в деревянной рамке висела единственная черно-белая фотография – на ней был снят сидящий за пианино Ахмат Джамаль в тот момент, когда он повернул лицо к зрителям.
По сравнению с остальными помещениями гостиная была наиболее загруженной. В спальне находились только кровать и комод, стены – абсолютно голые. В свободной комнате, служившей домашней студией, поскольку ее стены были обиты звуконепроницаемым покрытием, на ящике стоял четырехдорожечный магнитофон, стул, усилитель, две стойки с микрофонами и гитары Энни: одна – классическая шестиструнная, вторая – для выступлений, обе на подставках. По углам на пластмассовых ящиках из-под молока стояли колонки.
– Не вижу необходимости накапливать лишние вещи, – ответила она Рори, когда тот задал вопрос о скудной меблировке ее квартиры. – Знаешь, – добавила Энни с улыбкой, – некоторые люди предпочитают путешествовать налегке, а я живу налегке.
После каждого визита к Энни Рори остро ощущал тесноту собственной квартиры. Как только он вступал
