Некоторое время она молча изучала его лицо.
– Ладно. С чего начинать?
– Давай с того момента, когда ты в последний раз видела Ронни.
Совершенно непроизвольно Сэнди подняла руку к лицу и потрогала синяк.
– Это его работа?
– Все плохое, что со мной происходило за последние два года, – дело рук этого куска дерьма.
– Больше он ничего не сможет тебе сделать.
Сэнди вяло шевельнула рукой, отмахиваясь от дыма:
– Кроме того, что меня посадят в тюрьму?
– Так что произошло, когда ты видела его в последний раз?
– Я как раз собиралась на работу – ты знаешь, где я работаю?
– В ночном стрип-клубе.
– Верно, я обслуживаю столики. – Сэнди вытащила из пачки вторую сигарету и прикурила от окурка. – Ну да все равно…
Ее рассказ почти полностью совпадал с материалами, представленными Марти. Сэнди добавила несколько мелких деталей и сетовала на идиотов, встречавшихся в ее жизни, начиная с Эллиса и заканчивая следователем, который, по ее словам, был слишком напряжен и ему явно было необходимо провести ночь с опытной проституткой. Но в основном она не сказала ничего нового.
– Почему ты ничего не записываешь? – спросила она неожиданно.
Хэнк постучал пальцем по лбу:
– Я записываю. Просто ты этого не видишь.
Она с любопытством взглянула на него, потом пожала плечами и продолжила рассказ. Сэнди без конца курила, говорила и смотрела в основном на стол или куда-то поверх его плеча. Лишь иногда, случайно, она встречалась с Хэнком взглядом. Но, слушая ее рассказ, Хэнк постепенно пришел к тому же выводу, что и Марти. Сэнди не виновата. Она вовсе не была ангелом во плоти, но и убить Эллиса не смогла бы. Исходя из имеющихся данных оставался лишь один подозреваемый… Филипп Куто. Но и он был мертв.
– А что ты можешь сказать о том парне, с которым провела перерыв? – спросил Хэнк. – Он не был постоянным клиентом?
– Я не трачу время на изучение их лиц, но, наверно, могла бы узнать татуировку.
– Может, кто-то из твоих подруг его знает?
– Я их не спрашивала.
– А Крисси? Тебе неизвестно, почему она исчезла? И где может сейчас находиться?
Сэнди покачала головой и прикурила очередную сигарету.
– В нашем деле люди приходят и уходят, – сказала она. – Ты знаешь, как это бывает. Никто не собирается вносить нас в список для рассылки рождественских поздравлений.
Хэнк кивнул. Он действительно хорошо знал, как это бывает.
– А что ты можешь сообщить о Филиппе Куто? – спросил он.
– О Французе?
Хэнк кивнул.
– Холодный. Я никогда не встречала таких равнодушных людей.
– У Ронни были с ним проблемы?
Сэнди криво усмехнулась:
– Господи, ты что, не слушал меня? У Ронни со всеми были проблемы.
– Значит, кто угодно мог его убить?
Она пожала плечами:
– Все это были мелкие дрязги. Время от времени вспыхивали ссоры, но не настолько серьезные, чтобы убивать друг друга.
Хэнк взглянул на синяк под глазом Сэнди, вспомнил о том, что Ронни постоянно ее бил. По его мнению, это вряд ли можно было считать чепухой, но он промолчал и дал возможность выговориться Сэнди.
– Знаешь, это почти смешно. Когда мы познакомились, Ронни показался мне прекрасным принцем. Тогда я встречалась с парнем по имени Луи, и однажды он поколотил меня из-за денег на стоянке перед закусочной. Вот тогда появился Ронни и заступился за меня, да так, что Луи угодил в больницу. – Сэнди тряхнула головой, вспоминая былые дни. – Им пришлось его зашивать, вроде наложили около пятидесяти швов.
Сэнди вытащила очередную сигарету. Пепельница была переполнена, в ней уже громоздились остатки пяти сигарет.
– Ронни обращался со мной так, будто я сделана из золота. Он во всем со мной соглашался, а когда переехал ко мне, мы жили как в волшебной сказке.
«Интересно, в какой сказке прекрасный принц становится сутенером своей возлюбленной?» – подумал
