Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2

многочисленную группу охотниковъ. Вскор? различилъ онъ въ этой групп? прелестную даму на дорогомъ с?ромъ кон?. Од?тая въ зеленый охотничій нарядъ, отд?ланный съ р?дкимъ великол?піемъ и вкусомъ, незнакомая дана эта казалась олицетвореннымъ изяществомъ. Въ правой рук? держала она сокола; это заставило Донъ-Кихота предположить, что встр?ченная имъ амазонка должна быть высокая дама, властительница сл?довавшихъ за нею охотниковъ: и онъ не ошибся. «Санчо!» сказалъ онъ обратясь къ своему оруженосцу! б?ги скор?й къ этой прекрасной дам?; скажи ей, что рыцарь львовъ цалуетъ ея руки, что онъ самъ готовъ явиться засвид?тельствовать ей почтеніе и предложить свои услуги, если это будетъ угодно ей. Только обдумывай, ради Бога, свои слова и не вверни въ нихъ, по обыкновенію, какой-нибудь плоской пословицы».

— Таковскаго нашли, отв?чалъ Санчо, да разв? въ первый разъ приходится мн? прив?тствовать высокую даму?

— Кром? прив?тствія, съ которымъ я посылалъ тебя къ Дульцине?, сказалъ рыцарь, я не припомню другого подобнаго случая, по крайней м?р? съ того времени, какъ ты находишься у меня въ услуженіи.

— Это правда, зам?тилъ Санчо, но хорошій плательщикъ не боится срока уплаты, и въ хорошо снабженномъ дом? скатерть не заставитъ ждать себя; этимъ я хочу сказать, что мн?, слава Богу, не учиться, я всего знаю по немногу.

— В?рю, отв?чалъ Донъ-Кихотъ, но ступай, Богъ теб? въ помощь.

Санчо поскакалъ крупной рысью на встр?чу прекрасной охотниц?. Приблизясь къ ней, онъ соскочилъ съ осла, и, преклонивъ кол?на, прив?тствовалъ ее сл?дующими словами: «прекрасная и благородная дама! рыцарь, котораго вы видите вдали, это знаменитый рыцарь львовъ, а я оруженосецъ его Санчо-Пансо. Господинъ мой, рыцарь львовъ, изв?стный недавно подъ именемъ рыцаря печальнаго образа, послалъ меня къ вашей св?тлости — испросить дозволенія предложить вамъ свои услуги и т?мъ удовлетворить своему желанію, состоящему, если не ошибаюсь въ томъ, чтобы служить вашему соколиному величію и вашей величественной красот?. Сіятельная дама! изъявивъ согласіе на эту просьбу, ваша св?тлость изъявите согласіе на д?ло столь же выгодное для васъ, сколько лестное и радостное для рыцаря, который готовится служить вамъ».

— Славный оруженосецъ! отв?тила герцогиня; вы блистательно исполнили ваше д?ло. Встаньте, прошу васъ; оруженосецъ такого славнаго рыцаря, какъ рыцарь печальнаго образа, подвиги котораго мн? хорошо изв?стны, не долженъ ни передъ к?мъ стоять на кол?няхъ. Идите, мой милый, и скажите вашему господину, что онъ доставитъ мн? и моему мужу большое удовольствіе, пос?тивъ насъ въ нашемъ увеселительномъ замк?, недалеко отсюда.

Санчо поднялся съ кол?нъ, очарованный изяществомъ и любезностью прекрасной амазонки, въ особенности же изв?стіемъ, что ей очень хорошо изв?стны подвиги рыцаря печальнаго образа, котораго она не называла рыцареемъ львовъ, в?роятно потому, что это названіе Донъ-Кихотъ принялъ очень недавно.

— Славный оруженосецъ! добавила герцогиня, господинъ вашъ в?роятно тотъ рыцарь, подвиги котораго описаны въ книг?: «Славный и многоумный гидальго Донъ-Кихотъ Ламанчскій, избравшій своей дамой Дульцинею Тобозскую?»

— Онъ самый, ваша св?тлость, отв?чалъ Санчо, а оруженосецъ его, изв?стный подъ именемъ Санчо Пансо, это я; если только меня не обезобразили въ типографіи. «Идите же, мой милый Пансо», сказала герцогиня, «и передайте вашему господину, какъ мы будемъ рады вид?ть его въ нашемъ замк?«.

Съ этимъ радостнымъ отв?томъ восхищенный Санчо поскакалъ къ Донъ-Кихоту и передалъ ему слова герцогини, превознося до небесъ, хотя довольно грубо, ея изящество, любезность, красоту. Въ туже минуту Донъ-Кихотъ, пріосанясь на с?дл? и укр?пившись на стременахъ, приподнялъ забрало и пришпоривъ Россинанта, посп?шилъ поцаловать руки герцогин?, пославшей, по уход? Санчо, предупредить своего мужа о готовящемся ему визит?. Герцогъ и герцогиня (имена ихъ остались неизв?стны) начали д?лать приготовленія къ пріему славнаго рыцаря;— появленія его они ожидали съ нетерп?ніемъ, знакомые уже н?сколько съ нимъ по первой части его исторіи. Они р?шились принять его такъ, какъ должны были бы принимать странствующихъ рыцарей, по мн?нію Донъ-Кихота и по теоріи его книгъ, и во все время пребыванія рыцаря у нихъ въ замк? положили строго соблюдать церемоніалъ, установленный для странствующихъ рыцарей, изв?стный имъ очень хорошо изъ множества прочитанныхъ ими рыцарскихъ книгъ.

Въ эту минуту показался Донъ-Кихотъ съ приподнятымъ забраломъ, и Санчо посп?шилъ соскочить съ осла, чтобы поддержать рыцарю стремя. Но судьб? угодно было, чтобы оруженосецъ, соскакивая съ осла, запутался въ веревкахъ, служившихъ ему стременами, и посл? тщетныхъ усилій освободиться изъ нихъ, онъ полуповисъ на воздух?, уткнувшись лицомъ въ землю. Ничего этого не видя и воображая, что Санчо стоитъ на своемъ м?ст?, — Донъ-Кихотъ никогда не сходилъ съ коня, пока Санчо не появлялся поддержать ему стремя, — рыцарь приподнялъ ногу, готовясь поставить ее на землю, но потащивъ за собою дурно укр?пленное с?дло, онъ вм?ст? съ нимъ свалился съ коня и очутился между ногами Россинанта, сгарая со стыда и проклиная своего оруженосца, силившагооя, въ свою очередь, освободиться изъ опутавшихъ его веревокъ.

Герцогъ посп?шилъ послать слугъ своихъ на помощь рыцарю и его оруженосцу. Они помогли Донъ- Кихоту подняться на ноги, и немного измятый рыцарь, прихрамывая, подошелъ къ ихъ св?тлости. Онъ хот?лъ было, по существующему обычаю, преклонить передъ ними кол?на, но герцогъ ни за что не согласился на это, и самъ, сошедши съ коня, обнялъ Донъ-Кихота. «Очень жал?ю, благородный рыцарь печальнаго образа», сказалъ ему герцогъ, «что наше знакомство началось такъ неудачно, но отъ небрежности оруженосцевъ случаются иногда и худшія вещи».

— Все, что доставляетъ мн? удовольствіе вид?ть васъ, благородный герцогъ, сказалъ Донъ-Кихотъ, не можетъ быть непріятно для меня, и въ настоящую минуту, я не сожал?лъ бы о своей неловкости, еслибъ даже она опрокинула меня въ глубину бездны; удовольствіе вид?ть васъ помогло бы мн? выбраться и оттуда. Оруженосецъ мой, да покараетъ его Господь, говоря правду, съ большимъ искусствомъ ум?етъ разнуздывать языкъ свой, ч?мъ взнуздать коня и укр?пить с?дло. Но стоя или лежа, верхомъ или п?шкомъ, я, в?рьте мн?, всегда готовъ служить вамъ и вашей прекрасной супруг?, достойной герцогин? красоты.

— Тамъ, гд? царствуетъ донна Дульцинея Тобозская, отв?чалъ герцогъ, подобныя похвалы кажутся н?сколько преувеличены.

Санчо, усп?вшій уже выпутаться изъ веревокъ и подойти къ герцогу, предупредилъ отв?тъ Донъ- Кихота: «нельзя отрицать чрезвычайной красоты донны Дульцинеи Тобозской», сказалъ онъ, «въ этомъ я готовъ присягнуть, но заяцъ выскакиваетъ въ ту минуту, когда меньше всего ожидаешь его, и слыхалъ я, будто то, что называютъ природой похоже на горшечника, л?пящаго горшки. Тотъ, кто въ состояніи сд?лать одинъ горшокъ, или одну прекрасную вазу, можетъ сд?лать ихъ дв?, три, сто наконецъ. Этимъ сравненіемъ я хочу ув?рить прекрасную герцогиню, что она ни въ чемъ не можетъ позавидовать донн? Дульцине? Тобозской».

Въ отв?тъ на это Донъ-Кихотъ, обратясь къ герцогин? сказалъ ей: «нужно предув?домить вашу св?тлость, что не было еще на св?т? ни у одного странствующаго рыцаря такого болтуна и шута оруженосца, какъ у меня. И если вашей св?тлости угодно будетъ оставить его у себя въ услуженіи на н?сколько дней, то вы вполн? уб?дитесь въ этомъ».

— Если Санчо такой шутникъ, какъ вы говорите, отв?чала герцогиня, т?мъ больше я уважаю его, какъ челов?ка не глупаго. Острота, ловкая шутка, ум?нье въ пору найтись, на все это, какъ вамъ, в?роятно, изв?стно, благородный рыцарь, неспособенъ грубый, тяжелый умъ; и если оруженосецъ вашъ острятъ и шутникъ, такъ это только право его на то, чтобы я вид?ла въ немъ челов?ка смышленнаго.

— И добавьте болтуна, сказалъ Донъ-Кихотъ.

— Т?мъ лучше, вм?шался герцогъ; много хорошаго трудно сказать въ немногихъ словахъ. Но, чтобы намъ самимъ не терять времени въ разговорахъ, добавилъ онъ, по?демъ и пусть славный рыцарь печальнаго образа…

— Рыцарь львовъ, перебилъ Санчо, печальный образъ больше не существуетъ; его зам?нилъ левъ.

— И такъ прошу рыцаря львовъ, поправился герцогъ, отправиться съ нами въ мой замокъ; тамъ рыцарь, гость нашъ, будетъ принятъ со вс?ми почестями, подобающими его высокому званію, въ которыхъ ни я, ни герцогиня жена моя никогда не откажемъ ни какому странствующему рыцарю.