— Ясное дело. Но теперь мы здесь застряли.
Сложив руки на груди, Айсис медленно повернулась, изучая окрестности. Ее высокие каблуки и вызывающее черное платье в данной обстановке смотрелись нелепо.
— По-моему, неплохое местечко.
— Вроде как... сельская местность.
— Да. Мне нравится. Приятно пахнет.
Джереми принюхался.
— Пахнет сорной травой.
— Все вы, городские мальчишки, одинаковые.
— Да. Меня бы устроил Манхэттен. Или даже Квинз.
— Что будем делать, Джереми?
— Так. — Парень сунул руки в карманы джинсов. — Сдается мне, надо пройтись по этой дороге и попробовать раздобыть подмогу.
— Прекрасная мысль. Я не прочь прогуляться.
— Подожди. Только поставлю на сигнализацию.
Дорога, извиваясь, спускалась по поросшему лесом холму. На голубом небе желтело вечернее солнце, белели кучевые облака — все как положено. Высокие клены и буки были покрыты густой зеленью. Вдали каркнула ворона.
— Мне здесь нравится, — заметила Айсис. — Я ведь мало куда выхожу.
— Я тоже, — кивнул Джереми. — Мне нравится сидеть дома и либо работать, либо телик смотреть. Хотя с тех пор, как очутился в замке, я давно не включал телевизор. Вроде как соскучился по нему.
— А что ты любишь смотреть?
— В основном фильмы. Только не те, что в прайм-тайм показывают, — это дрянь. Спорт. Футбол люблю. Хотя мне больше нравится играть на компьютере.
— У тебя это хорошо получается. А все-таки тебе не хочется время от времени вылезти на природу?
— Да. Иногда. Я раньше ходил в походы.
— С девушкой?
— Да нет, я же тебе говорил, у меня с девушками не ладилось. Женщины... Девушки... У меня их по- настоящему и не было никогда. То есть... Это не значит, что я...
Она усмехнулась:
— Что?
— Ты знаешь, что. Мне девушки нравятся. Женщины. Это я им не нравлюсь.
— Мне ты нравишься.
— Ага. Конечно.
— Правда нравишься.
— Мне тоже.
— Ты сам себе нравишься?
— Нет! Ты мне нравишься, я это хочу сказать. И не только потому, что ты хорошенькая. Хотя так оно и есть. Ты очень симпатичная.
— Спасибо.
— Я хочу сказать, что у тебя не только красота есть, но еще и голова на плечах. И смелость.
— Еще раз спасибо.
— Девчонки обычно... что это я говорю? То есть я раньше думал, что женщины...
— Ну?
— Забудь. В общем, дело в том, что у меня никогда не было подружки. Так, встречался пару раз, но потом перестал, потому что все равно без толку.
Она взяла его за руку:
— Джереми, теперь у тебя есть подружка.
— Да.
— Иди ко мне, Джереми.
Она свела его с дороги в густую траву и положила навзничь. Стоя над ним, выскользнула из платья, под которым оказалось черное кружево. Очень тонкое.
Ноздри Джереми затрепетали. Он поднял глаза на ее смоделированную компьютером идеальную фигуру, прошелся взглядом по безупречной геометрии ее ног, ее бедер, ее груди. Он протянул дрожащие руки, и она легла рядом с ним, и они были вместе.
Через некоторое время Джереми сел и начал застегивать рубашку, и тут вздрогнул: совсем рядом с ним стояла маленькая девочка.
Айсис проследила за его взглядом и повернулась. Девчушка взирала на них большими круглыми голубыми глазами. На ней было бесформенное выцветшее хлопчатобумажное платье, грязное и оборванное, по лицу размазалась грязь, бледно-желтые, почти белые волосы растрепались.
— Привет, — поздоровалась Айсис.
— Здравствуйте, — серьезно проговорила девочка.
Джереми со вздохом застегнул рубашку. Айсис встала и подняла платье.
— А мамочка твоя здесь? — спросила Айсис.
Девчушка кивнула и указала на дорогу.
Ее дом представлял собой покосившуюся хижину, перед которой на замусоренном дворе играл выводок детей. При появлении Джереми и Айсис дети затихли.
— Ребята, кто-нибудь может сходить за папой или мамой? — попросил Джереми. — Мы хотели бы с ними поговорить.
Мальчик лет десяти побежал в дом. Вскоре ставни на окне открылись, и из него выглянула женщина в заношенном домашнем халате. Узкое ее лицо обрамляли растрепанные и спутавшиеся волосы цвета кукурузы. Она смерила взглядом Айсис, затем поглядела на Джереми.
— Чего надо?
— Да понимаете, мы там на дороге сломались. Нет ли...
— Чего?
Джереми прокашлялся.
— Наша... машина сломалась и застряла недалеко отсюда вверх по дороге. Нельзя ли здесь где- нибудь поблизости найти помощь?
— Вы говорите, машина ваша поломалась?
— Ну да.
— И вы ее починять хотите?
— Да.
— Ну, тогда ступайте прямиком в Пич Холлер и спросите Ластера Гуча и братца евоного, Долберта. Они вашу машину и починят.
— Пич Холлер?
— Ага, вон прямиком по дороге. Аккурат туды и притопаете. Там спросите Ластера Гуча, может, он вам чем и пособит. А мне некогда тут с вами языком молоть, у меня обед на плите. Прощевайте.
Она захлопнула ставни и исчезла в пахучей темноте дома.
Пич Холлоу (именно так гласила выцветшая табличка) оказалась деревушкой из полудюжины домов, нескольких сараев и гаража братьев Гуч. Гараж отстоял от дороги на порядочном расстоянии, и перед входом в него громоздились покореженные автомобили и ржавеющие детали. Валялся здесь и всякий хлам, от старых стиральных досок до кучи матрасных пружин.
Двери деревянного сарая были открыты. Джереми и Айсис зашли внутрь. Там воняло маслом, бензином и гниющим деревом. Из-под помятого автомобиля неопределенной марки торчала пара ног в рабочих саржевых брюках.
Джереми заговорил:
— Простите... Эй, мистер?
— Чего?
