Ее гнев внезапно прошел, и она закрыла лицо руками.
— Нет! — Бет глубоко, дрожа всем телом, вздохнула и открыла лицо, на котором Зак прочел угрызения совести. — Нет! Извини, Зак. Ты был таким добрым. Я не должна была вымещать свое плохое настроение на тебе.
Добрым? Это слово заставило его поморщиться от сознания своей вины. Зак положил руку на ее плечо и примирительно произнес.
— Забудем об этом. Был тяжелый день. Ты взвинчена и устала. Ложись лучше спать.
Бет прикусила губу и кивнула.
— Хорошо.
Рука Зака, прикоснувшаяся к ее бархатной коже, пылала. Он резко отдернул ее и направился к выходу, взяв одеяло. — Я буду спать на воздухе.
Из ее горла вызвался странный звук: нечто среднее между вздохом и хныканием от боли. Зак обернулся, и вся его решительность растаяла при взгляде на это пораженное горем лицо.
С темными волосами, рассыпанными по плечам, и широко открытыми глазами на бледном лице она походила на потерявшуюся маленькую девочку. Когда же из-под закопченных век скатилась одна единственная слеза, Зак совсем растерялся.
— Не надо, милая, — пробормотал он, влекомый к ней словно магнитом.
Бет взглянула ему в лицо и, дрожа от обиды, спросила:
— Я тебя уже потеряла? Что я тут наговорила… Я не хотела…
— Ш-ш-ш… — прошептал Зак, смахивая слезу с ее щеки, но на ее месте тут же появилась новая. — Не в этом дело.
— Ты… ты больше меня не хочешь?
Зак застонал, и кровь забурлила в его жилах. Он стиснул зубы и, сохраняя самообладание, ответил:
— Ты только все усложняешь, ангел. Впервые в своей ужасной жизни я пытаюсь по-человечески относиться к тебе.
Бет слизнула с верхней губы слезу, и этот невольный и провокационный жест привел Зака в еще большее возбуждение.
— Я понимаю, я поступил неправильно, сделав тебя любовницей и зная, что это не продлится долго.
Бет сильно покраснела, и хриплым шепотом ответила.
— Я тоже хотела этого.
Зак с сожалением покачал головой.
— У тебя не было опыта, чтобы дать отпор беспринципному негодяю, охваченному похотью. Но теперь я попытаюсь исправить положение. То, что было между нами в кровати, это прекрасно, но женщина, вроде тебя, нуждается в большем, чем я могу дать.
— Ошибаешься, Зак, — все тем же тихим, хрипловатым голосом продолжала Бет. — Я ничего не прошу, кроме одного — быть с тобой.
— Нет. Ты потом будешь горько сожалеть. Поверь, так будет лучше, хотя, конечно, это самое последнее дело бросать тебя… плачущую. Я никогда так не поступал.
Бет прикоснулась к его груди, водя пальцем по вьющимся волосам:
— Ну и не поступай.
От этого легкого прикосновения ток прошел по телу Зака. Криво улыбнувшись, он проговорил:
— Ты все мои добрые намерения сводишь на нет.
Бет уперлась рукой в его грудь, внимательно глядя ему в лицо.
— Хорошо.
— Нет. — Зак схватил ее ладони. — Послушай. Ты была права. В прошлом у меня не было четкого понимания, что правильно, а что неправильно. Узнав тебя, я теперь стыжусь всех тех гнусностей, которые натворил. Ты хотела бы сделать из меня честного человека… лучше чем я есть на самом деле. И поможет мне Бог, это я и пытаюсь сделать.
Ее губы удивленно приоткрылись.
— Зачем, Зак?
— Ну, — поморщился он, — чтобы ты лучше думала обо мне… может быть даже гордилась… я так считаю.
— Почему?
Зак, все более раздражаясь, ответил:
— Потому что ты мне не безразлична. Вот почему я сейчас хочу уйти. Я не хочу, чтобы ты страдала. Я не хочу причинять тебе боль.
Бет оттолкнула его и требовательно спросила.
— Почему Зак? Скажи мне, почему?
— Потому что я люблю тебя, черт возьми! — заорал он, сам удивившись тому, что за многие годы впервые сказал настоящую правду.
И это, действительно, было так. Сердце его ныло от неведомого прежде чувства. Все его желания и помыслы сосредоточились на этой стройной, храброй женщине, которая дала ему так много… свои смех, страсть, свое щедрое сердце. Впрочем, это не имело значения, скорее только требовало от него, чтобы раз в жизни он не был бы эгоистом и отказался от нее, избавив от несчастий, с которыми она неизбежно столкнется в обществе, такого, как он, беспутного бродяги.
Шумно вздохнув от избытка переполнявших его чувств, Зак привлек Бет Энн к себе и крепко поцеловал. Когда он поднял голову, то увидел, что она, обессилев, прислонилась к его груди и сквозь слезы улыбается.
— На этот раз ты веришь мне? — прошептал Зак ей на ухо.
— Это так важно? — пробормотала она, притягивая его голову к своей.
Еще как важно!
Для Зака это значило невероятно много. Бет Энн должна знать, как много она для него значит. В момент ослепляющего озарения он увидел, как любовь к этой женщине изменила все вокруг и его самого. Его Вселенная накренилась, затем принялась вращаться в новом, гораздо более многообещающем ритме, сконцентрировавшись в мягких серебристых глазах женщины, которая любила его… его со всеми пороками и недостатками. Это новое чувство пьянило и призывало к смирению. Но окажется ли у него достаточно умения и мужества, чтобы завоевать им место под солнцем? Каким образом доказать свою преданность той, которая сделалась для него центром мироздания?
— Боже помоги мне, — взмолился Зак, припадая к губам Бет Энн.
И в сошедшем на него прозрении Зак знал, что ему предстоит сделать.
Глава шестнадцатая
— Вернуться в Дестини? Зачем?
Бет Энн испугано и расстроено уставилась в бирюзовые глаза Зака.
— Понимаешь, это единственный шанс, — пояснил он.
Выбитая из колеи молниеносными переходами от объяснений в любви к разговорам о новых маршрутах, когда все, чего ей хотелось, это чтобы он поцеловал ее еще раз, Бет смахнула остатки слез и замотала головой.
— Шанс на что?
— Обелить твое имя и добиться, чтобы Барлингс получил по заслугам.
— Это немыслимо, — нахмурилась Бет, схватившись за запястья Зака.
— Кто же поверит мне, а не правоверному бизнесмену Барлингсу?
— Для начала шериф Николс, — проговорил Зак. — Особенно теперь, когда мы заполучили эти алмазы. Вольф и Роберт должны были продать эти неотработанные камни. Уверен, прояви Николс немного
