— Мариш! А может, и твоему Сережке стоит туда съездить? — подал голос Борис. — Ну… так просто… на экскурсию… посмотреть: как… что… Мается парень. Как бы и его куда не надо не затянуло.
Марина молча кивнула. Конечно же она непременно съездит в Красное с детьми, только всем Епифановым пока не обязательно знать, сколь далеко простираются ее планы.
* * *
Марина с Дмитрием стояли на перроне. Вот-вот должен был подойти поезд на Новгород.
— Ну и… что же ты думаешь насчет моего предложения? — Дмитрий в конце концов решился задать вопрос, который больше всего его мучил.
— А разве у тебя есть какие-нибудь сомнения на этот счет? — спросила Марина, глядя в его синие глаза.
— Конечно есть… Я всегда во всем сомневаюсь.
— Во мне не надо, Дима… Я тоже полюбила тебя, как только увидела. Мне сразу стало страшно. Я показалась себе преступницей и предательницей.
— Из-за Алексея?
— Да…
— Поверь, что мы не совершим преступления против его памяти. Ты ведь будешь помнить его всегда?
— Конечно… — Марина посмотрела вдаль, увидела медленно приближающийся к платформе состав и печально сказала: — Твой поезд… Дима…
Дмитрий обнял ее за плечи и отозвался довольно бодро:
— Но ты ведь приедешь ко мне…
— Не скоро… — выдохнула Марина. — Ты же понимаешь, что скоро не получится…
— Понимаю… И буду скучать…
— И я буду.
— Ну… иди, Мариночка… — Дмитрий попытался легонько оттолкнуть ее от себя, когда поезд остановился против них. — Долгие проводы — лишние слезы.
Но Марина не смогла сразу уйти. Она прижалась к нему и обняла за шею. И православному священнику отцу Дмитрию ничего не оставалось делать, кроме как поцеловать ее в губы при всем честном народе.
